Двойная звезда. Том 2 - Дана Арнаутова, Ирина Успенская (2019)

— Я пришла, адепт Финниган, чтобы извиниться перед вами, — услышала Айлин чей-то отчетливый яростно-звонкий голос и только миг спустя догадалась, что этот голос — ее собственный. — Я не могу пойти с вами на бал. Подаренные вами цветы, к сожалению, не подходят к моему платью. Надеюсь, вашей запасной спутнице они подойдут больше.

Стиснув зубы, изо всех сил напрягая руку, чтобы не задрожали пальцы, Айлин отколола от рукава совсем увядший пролесок и сунула его в руки опешившей Иде.

— А теперь, прошу прощения, вынуждена вас оставить.

Заставив себя улыбнуться, Айлин развернулась так резко, что юбка обвилась вокруг ног, и зашагала к лестнице, ведущей в сад. На воздух! Как можно скорее на воздух, туда, где не будет никого!

Никто не увидит ее слез. Никто!

Глава 4. Итлийская паэрана по-арлезийски

Две полузнакомые стихийницы, под ручку торопящиеся навстречу, недоуменно поглядели ей вслед, когда Айлин, задыхаясь от обиды и злости, почти пробежала мимо них. Она чувствовала их взгляд спиной… А если даже ей только показалось, что почувствовала, то все равно вскоре вся Академия будет знать! Зачем? Ну зачем она мечтала пойти на бал? Ведь были же девушки, которых вообще никто не пригласил? И ничего страшного. Перетерпят волну сплетен, как это бывает каждый год, а потом об их позоре все забудут. Никого из них не бросали прямо на лестнице, ведущей к бальному залу! Только ей так повезло…

Айлин промчалась по галерее, спустилась на первый этаж и свернула к саду. Здесь, хвала Претемной, никого не было. Бальный зал, правда, выходил сюда окнами, но они светились далеко, словно волшебные огни из детских сказок, а Айлин выбежала со стороны флигеля. Здесь ее никто не увидит. И хорошо! Она сама ни за что не хочет никого видеть! Ни Саймона с Даррой, ни… Никого — вот! Пусть они там веселятся, пусть танцуют со своими дамами, кто бы это ни был, едят мороженое, приготовленное лучшим кондитером столицы, улыбаются и…

Она всхлипнула и села на скамью под раскидистым кустом, еще лишенным листьев, но уже с клейкими пухлыми почками. Поежилась от сырости, но щеки пылали, и Айлин приложила к ним ладони, почти с упоением злясь на себя — какая же невыносимая дура!

На Дерека ей почему-то даже злиться не хотелось. Просто было противно… А Ида… Ну вот Иде она еще припомнит! Правильно говорил мэтр Бастельеро, что враги воспринимают терпение как слабость! Если бы Ида ее боялась, ни за что не рискнула бы сыграть такую шутку. Ну что ж, теперь станет бояться! И никакой помощи Саймона с Даррой! Ни за что Айлин не станет жаловаться! Ни Воронам, ни… вообще никому — вот!

Она снова всхлипнула, на глаза наворачивались предательские слезы. Как же хорошо, что она не стала красить ресницы — сейчас была бы страшнее давно похороненного умертвия. А ей ведь еще возвращаться в комнату. Придется закрыться там и сидеть до утра, пока не вернется Иоланда. Наверняка еще и с подружками… И будут сочувственные вздохи, неважно, лживые или искренние — от вторых даже хуже. И тогда хоть из Академии уходи-и-и…

Айлин до боли стиснула пальцы, так что ногти врезались в ладонь, оборвала очередной позорный всхлип. Не будет она плакать! Только не из-за этих! И в комнату не пойдет, во всяком случае, пока… Здесь тихо и спокойно, а что скоро будет слышна музыка из бального зала, так это даже хорошо, можно притвориться перед самой собой, что просто разгорячилась от танцев и вышла подышать воздухом. Нет, глупо. Да и уйти все равно придется, потому что после нескольких перемен музыки из зала начнут потихоньку сбегать те, кому не терпится оказаться под цветущей вишней — законным поводом поцеловаться. И, значит, надо уйти до этого. Но не прямо сейчас!