Расплата - Джон Гришэм (2020)

В конце марта «заговорили» 150 сосредоточенных напротив американских позиций крупнокалиберных орудий. Жестокий обстрел продолжался целые сутки, результат оказался опустошительным. Людей разрывало в окопах, считавшиеся непробиваемыми бункеры сносило, как соломенные хижины. Потери были ужасными, в полевых госпиталях не хватало коек для раненых и умирающих. 3 апреля, после непрекращающейся недельной артподготовки, японская пехота и танки просочились сквозь бреши. Американцы и филиппинцы дрогнули, офицеры пытались остановить солдат и организовать оборону, но ее сминали через несколько часов. Попытки контратаковать не удались из-за численного превосходства противника.

К тому времени генералы оценивали боеспособность своих солдат так: лишь один из десяти может пройти сто ярдов, поднять винтовку и выстрелить во врага. Недавно грозная восьмидесятитысячная армия сократилась до двадцати пяти сотен. Но голодные, деморализованные, лишенные поддержки с воздуха американцы и филиппинцы стреляли в наступающих из всего, что было под рукой, и нанесли существенный урон. Однако силы были неравны, и неизбежное скоро превратилось в реальность.

Враг продолжал нажимать, и американский командующий генерал Нед Кинг собрал подчиненных и стал обсуждать немыслимое: капитуляцию. Из Вашингтона приходили недвусмысленные приказы – сражаться до последнего солдата. Звучит героически, если решение принято в уютном кабинете в столице, но генерал Кинг находился в центре страшных событий, и от его воли зависело, либо сдаться, либо всех погубить. Способные вести бой еще сражались, но их сопротивление с каждым днем слабело. Японцы были в нескольких милях от большого полевого госпиталя, где лежали шесть тысяч раненых и умирающих.

В полночь 9 апреля генерал Кинг собрал командующий состав и сказал:

– На рассвете я высылаю парламентеров обсудить условия капитуляции. Считаю, что дальнейшее сопротивление лишь приведет к бессмысленным человеческим жертвам. Уже сейчас один из наших крупнейших, заполненных до предела возможностей госпиталей находится на направлении вражеского наступления и в пределах досягаемости легкой артиллерии японцев. У нас нет больше средств к организованному сопротивлению.

Хотя решение диктовала неизбежность, с ним трудно было согласиться. Многие, возвращаясь к своим обязанностям, плакали. Генерал Кинг отдал приказ немедленно уничтожить все, что имело военное значение, но сохранил автобусы, машины и грузовики, чтобы перевозить раненых во вражеские концентрационные лагеря.

Капитуляция Кинга с вверенной ему армией примерно в семьдесят тысяч человек стала крупнейшим поражением в истории США.

Пит узнал эту новость в полдень 9 апреля и не поверил своим ушам. Он, Сэл Юнг и многие другие из двадцать шестого полка сначала решили скрыться в лесу и продолжить сопротивление, но такая тактика была почти самоубийственной. У людей не было сил двигаться. Им приказали уничтожить оружие и боеприпасы, поесть, что удастся, и идти на север искать японцев. Потрясенные, морально раздавленные тем, что сдается гордая американская армия, они познали всю глубину позора.

Пока они медленно тащились, полные страха и отчаяния, к ним присоединялись такие же потрясенные, изможденные американцы и филиппинцы. Сначала десятки, потом сотни солдат заполняли дороги в неопределенное, но явно трагическое будущее. Им пришлось расступиться, чтобы пропустить грузовик с ранеными американцами. На его капоте сидел солдат с белым флагом. Капитуляция. Казалось, все это сон.

Людей терзал страх. Все были наслышаны о жестокости японских оккупантов. Читали об их военных преступлениях в Китае – насилии над бесчисленным количеством женщин, казнях пленных, разграблении целых городов. В то же время радовались, что они американцы и в качестве военнопленных защищены законом, запрещающим жестокое обращение. Но указ ли для японцев Женевская конвенция?