Чувство движения - Роджер Смит (2021)

Уошберн, развивая идеи Титченера, высказала мнение о том, что та активность, которую психологи именуют безо́бразным мышлением, «слагается из кинестетических и органических ощущений центрального или периферического происхождения» и, значит, по факту, не является «безо́бразной» (Washburn, 1916, p. 194). Свои рассуждения она проиллюстрировала цитатой из очерка Анри Бони о «глубинных ощущениях», автор отталкивался от работы Спенсера, написанной двадцатью пятью годами раньше; тем самым Уошберн подтвердила преемственность своих аргументов в свете прежних теорий и свою неколебимую убежденность в том, что активность и двигательные ощущения лежат в основе психической деятельности. «Мышечные ощущения участвуют не только в других наших ощущениях, но и в наших восприятиях, идеях, чувствах, эмоциях – словом, во всей нашей психической жизни; и с этой точки зрения можно, не покривив душой, сказать, что чувство движения есть простейший и самый универсальный из всех психических элементов» (Beaunis, 1889, p. 121; цит. по: Washburn, 1916, p. 196). Для Спенсера, Бони, а позже и для Уошберн определение элементарной природы чувства движения было очевидным и базовым положением.

Можно долго рассказывать об исторической роли кинестезии для понимания связи между речью и когнитивностью. Я обозначу лишь основные вехи этой истории.

В 1860–1870-х годах Бастиан, Ферьер, Сеченов и многие другие врачи и психологи ставили перед собой амбициозную цель объяснить мышление как функцию мозга и локализовать различные измерения психологических функций в разных отделах большого мозга (cerebrum). Основная часть исследований, с опорой на солидный клинический материал, сосредоточилась на локализации речи. Строились догадки и относительно центра регуляции движений[170].