Мертвая хватка - Дженнифер Роу (2018)

Соня. Откуда она явилась? Девятнадцатилетняя чистая девочка в белоснежной блузке, с ямочками на щеках, смеющаяся возле прилавка с горячими булочками. Прежде Макс никогда не встречал таких девушек. Она хорошо пахла. Носила мягкие пушистые кардиганы, связанные мамой. Кожа напоминала молоко. Дружила с юношей, с которым познакомилась в церкви. Однажды Макс видел его. Высокий, худой, с водянистыми голубыми глазами, в темном костюме с засыпанными перхотью плечами. Зануда. Хороший мальчик.

Но Соня… На работе Макс флиртовал с ней, поддразнивал, находя удовольствие в возбуждении и румянце, мгновенно выступавшем на мягких округлых щеках, а выходя из магазина, сразу забывал. Вечерами по пятницам и субботам пил с приятелями, знакомился с девчонками. Очень успешно, учитывая малый рост и скромные внешние данные. Макс рано понял, что способность рассмешить обеспечивает три четверти победы.

Однажды Соня пришла в магазин рано, задолго до открытия. Остановилась возле стола, на котором Макс месил тесто, засмеялась, а потом вдруг покраснела, замолчала и отвернулась. Он чувствовал ее напряжение, знал, чего она хочет, а потому дотронулся до щеки испачканной в муке рукой и легко поцеловал. Губы были нежными и теплыми.

«На вкус ты так же хороша, как и на взгляд», – пробормотал Макс. Эти слова он произнес не впервые, однако ее дрожь и огонь в глазах поразили и тронули. Ночью, лежа без сна в крошечной комнате, которую Макс снимал в пансионате, он думал о Соне. А на следующее утро она снова пришла в магазин очень рано.

Соблазнение Сони началось как похожая на мечту игра. Ее мягкая сладость пленяла. Волнистые волосы, тонкие пальцы с аккуратными розовыми ногтями и маленьким жемчужным колечком. На третье утро, целуя Соню, Макс скользнул ладонью под ее блузку, услышал нервный, испуганный вздох и почувствовал, как его самого бросило в жар. Они начали вместе проводить субботние вечера. По молчаливому взаимному согласию держали встречи в тайне. Знали, что родители Сони не одобрят их роман. Садились в поезд, уезжали из города и проводили время на природе. Ели сандвичи, пили теплый лимонад. Она что-то рассказывала. Макс думал о ее теле. Делился идеями и планами. Соня смотрела на него темными влажными глазами. Разговоры лишь занимали паузы между прикосновениями.

Они целовались, лежа на коврике, который Макс забирал из своей комнаты. Играли по ее подростковым девственным правилам, хотя ему уже исполнилось двадцать четыре года. Каждая встреча казалась первой. Близость не приходила сама собой. Макс шептал, что любит, и вскоре Соня расслаблялась, позволяла ему скользнуть ладонью под кофточку, расстегнуть пуговицы и крючки, чтобы ласкать и целовать грудь. Постепенно допускала все дальше. И вот наконец он оказался на ней, с рукой между белыми бедрами, сгорая от желания и бормоча: «Пожалуйста, Соня. Я люблю тебя. Прошу, позволь… пожалуйста…»

Но она остановила его, сбросила руку и встала; дрожа, поправила одежду. Они свернули коврик и пошли на станцию: она – раскрасневшаяся и взволнованная; он – сгорающий от вожделения, потный и липкий. «В следующий раз, – говорил себе Макс, – в следующий раз», – но дальнейших планов не строил.

Когда же это наконец случилось, то произошло очень быстро. Он набросился на нее, мгновенно забыв обо всем, что успел выучить. Соня закричала от боли, и через две минуты наступил финал. В поезде, по пути домой, по щекам Сони текли слезы. Когда Макс целовал ее на прощание, она все еще плакала. Он ощутил укол раздражения, а потом, как только Соня ушла, прилив нежности и жалости. А к вечеру снова страстно вожделел ее.