С любовью, бывший - Алёна Снатёнкова (2020)

Поясню момент. Мой палец почти в ней, она мокрая будто после душа, мои штаны уже на подходе к разрыву, а она собралась свалить? Это какой-то ебанутый прикол, а я не в курсе? Типа челлендж, раздраконь и сделай ноги?

– А мне нужно, чтобы ты заткнулась. – Рычу ей в рот, зубами оттягивая нижнюю губу. От воспоминаний, в нос тут же ударяет её запах, и за секунду я зверею, как раненый волк. Если эта глупышка думает, что сможет просто так свалить, то она глубоко ошибается. Один раз я уже остановился, когда Майя была подомной. Остановился сам, просто потому, что так было нужно. Сейчас всё под контролем. Осталось несколько шагов, и все запреты исчезнут.

К счастью, Аверина больше не страдает херней и больше не сопротивляется. Подставляет лицо для поцелуя, но я игнорю этот позыв. К черту обмен слюнями. Если блядь притронусь, то уже меня хер остановишь. Хватаю хрупкое тело, и под «ой» закидываю себе на плечо, доставая из кармана ключ карту. Еще бы по заднице хлопнуть, но я не чертов Грей, я Мамаев, который донесет до места горизонтального положения, а потом швырнет на мягкую поверхность или твердую. Тут мне без разницы.

Пока Мартышка еще находится в шоковом состоянии, открываю дверь, которая с грохотом отлетает в стену. На ходу разрываю её сарафан, только потому, что хочу этого. Давно хотел. Но блядь лучше бы дверь закрыл, а не тряпки рвал.

Идиот. – Орет в ухо внутренний голос.

Сам знаю. – огрызаюсь ему в ответ.

– Глеб!!! Где ты столько шляешься? – голос матери, доносящийся из холла, вводит меня в транс. Какого хера?

Вместе с мартышкой на плече, разворачиваюсь всем корпусом, и смотрю, как мать идет в нашу сторону, с бокалом мартини в руках. Точнее, летит.

И вслух я задаю только один вопрос:

– Какого чёрта ты здесь забыла?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​

31. Глеб.

Мартышка спрыгивает с меня, нервно натягивая юбку на ноги.

Мы стоим в проходе, даже не пытаясь сдвинуться с места.

Интересно, если я захлопну дверь перед носом родительницы, у меня получится заставить Майю забыть обо всем и продолжить недавно начатое дело? Или, по-другому… Сможет ли мать понять, что ей тут не особо-то и рады?

На два вопроса один и тот же ответ – нет.

Черт. Бесит.

Вам смешно? А мне выть хочется.

– Я тебя уже час жду. – Воркует мама, отталкивая нас в сторону, проходя внутрь.

Вы ведь помните, что с маманей у меня отношения натянутые? Как сказать их, по сути, нет. Я её сын, только по документам. Больше ничего общего. А сейчас, своим появлением, мы, вообще, в минус ушли. Вряд ли я потеряю память, и забуду эту встречу с ней.

Она, не стесняясь, подходит к холодильнику, и достает оттуда новую бутылку. Наливает себе, и только потом обращает на нас свое царское внимание. И этот так привычно. Всегда, когда её вижу, она бухая. Без понятия, с чем это связано, и откуда такая тяга нажраться, но так и есть. К счастью, мне плевать на это. Она взрослая девочка. Сама может со всем разобраться. А если проблема в блядуне муже, который бросил её, и укатил со вшивой моделькой, то тут не бухать надо, а в руки себя брать. Но, мать верна себе. Как бухала, так и бухает.

– Даже не знаю, как без мата начать. – Смотрю на нее, а сам мартышку вперед толкаю, оставляя последнюю надежду, что всё еще получится. А она, так и продолжает с открытым ртом глазеть на мою мать, и кажется, даже забыла, что периодически нужно дышать.

– Выдыхай, пчёлка. Это всего лишь моя мать, которую ты уже знаешь. – Шепчу ей на ухо, уже всерьез беспокоясь за её состояние.