Скала - Питер Мэй (2012)

Фин кивнул. Даже будучи подростком, Ангел много пил.

— Короче, Донна, судя по всему, в тот вечер привлекла его внимание. Непонятно, с чего он решил, что понравился ей, но он предложил купить ей выпивку. Она отказалась. Вообще, я думаю, этим бы все и закончилось, если бы кто-то не упомянул мельком, что она дочь Дональда Мюррея. Это его раззадорило.

Фин мог представить, как это могло позабавить Макритчи: наложить лапы на девушку, зная, что это обязательно дойдет до Дональда.

— Остаток вечера он изводил ее, покупая напитки, к которым она не притрагивалась, пытаясь приобнять и делая непристойные предложения. Всем ее друзьям ситуация казалась очень смешной. Никто не видел в Макритчи реальной угрозы: всего лишь жалкий старый пропойца. Но Донну это действительно бесило: он мешал ей веселиться. Вот она и решила пойти домой. Ее приятели потом сказали, что она выбежала из бара крайне недовольная. Но никто, кроме бармена, не заметил, что минутой позже Макритчи соскользнул со стула и направился следом за ней. Вот с этого момента версии произошедшего начинают расходиться.

Они проехали группу девочек-подростков, спрятавшихся под бетонным навесом автобусной остановки на Саут-Делл. Такие конструкции были особенностью Льюиса: с плоскими крышами и четырьмя открытыми отсеками, разделенными перегородками, они защищали от ветра независимо от того, с какой стороны он дул. Фину вспомнилось, что их называли «столиками для великанов». Подростки — на вид ровесники Донны — очевидно, ехали в Сторновэй развлекаться. Алкоголь и юношеские гормоны… Фин был уверен: никто из этих девочек понятия не имеет, как опасен может быть этот коктейль.

— Между тем, как Донна вышла из клуба, и тем, как она пришла домой, прошло около тридцати пяти минут, — сказал Ганн.

Фин выдохнул, сжав губы:

— Поход домой должен был занять не больше десяти минут.

— Семь, если быть точным. Полицейский потом специально засекал время.

— И что же произошло за эти полчаса?

— Согласно показаниям Донны, Макритчи грязно домогался ее. Это ее слова. Донна вернулась домой «растерзанной». Это слово употребил ее отец. Лицо красное, косметика смазалась… Она плакала и что-то лепетала, как дитя. Отец вызвал полицию, и ее забрали в Сторновэй для дачи показаний и медицинского осмотра. Вот тогда она впервые и заговорила про изнасилование. Так что домогательство превратилось в изнасилование по пути из Несса в Сторновэй. Мы, конечно, как обычно, попытались установить природу домогательств. Но когда мы начали выяснять детали, девочка впала в истерику. Впрочем, она подтвердила, что Макритчи силой уложил ее на землю и засунул свой пенис ей во влагалище. Нет, она не давала на это согласия. И да, она девственница или была ей, — Ганн бросил на Фина тяжелый взгляд. — Буду с вами честен, мистер Маклауд. Ни на ней, ни на ее одежде не нашли крови, а также признаков того, что она лежала на влажной земле. На руках не было видимых кровоподтеков, одежда не была сырой и грязной.

Фин был озадачен:

— А что показал медосмотр?

— В том-то и дело, мистер Маклауд: она не согласилась на медосмотр. Заявила, что это слишком унизительно. Мы предупредили ее, что вряд ли против Макритчи выдвинут обвинения, если у нас не будет физических доказательств или свидетельских показаний. Единственный свидетель, которого мы смогли найти, сказал, что Макритчи пошел в направлении, противоположном тому, в котором двинулась Донна. А поскольку она отказалась от осмотра…

— Что сказал ее отец?

— О, он поддержал ее во всем. Сказал, что она имеет право отказаться от врача, если не хочет проходить осмотр. Мы объяснили ему положение дел, но он все равно не собирался убеждать ее делать то, чего она не хочет.

— А как он себя при этом вел?