Скала - Питер Мэй (2012)

Фин кивнул и подумал, что он как раз из этих дураков. Сколько часов жизни он потратил впустую, стоя в пробках в Эдинбурге?

Дорогу на Уиг окружал суровый и прекрасный пейзаж. Равных ему на земле нашлось бы немного. Впереди вставали горы — синие, пурпурные, темно-зеленые, окруженные облаками и туманом; их мрачная красота снова погружала Фина в глубокое уныние, с которым он сражался с самого утра. Вернувшись в Сторновэй, он долго стоял под горячим душем, пытаясь смыть воспоминания о вчерашнем вечере. Но они никуда не делись: из головы не шел Фионлах, который, как когда-то и сам Фин, не хотел плыть на Скерр. А как ужасно переменился его друг детства! Неисправимый озорник, Артэр когда-то был полон жизни. Теперь же он растолстел, ругался, пил; он не любил жену, его сын оказался чужим, да еще и мать-калека не давала покоя. А Маршели, бедная Маршели. Годы не пощадили ее, тяжелая и безрадостная жизнь состарила. Но все же тогда, на кухне, в глазах у нее плясали искры, она улыбалась, а потом нежно погладила его по лицу. И Фин смог увидеть в ней прежнюю Маршели, живую, умную и насмешливую.

Ганн наконец обратил внимание на то, что Фин все время молчит:

— Что за мысли вас одолели, мистер Маклауд?

Полицейский с трудом вынырнул из своих размышлений:

— Они не стоят твоего интереса, Джордж.

Машина свернула в длинную лощину, которую река прорезала в камне за миллионы лет. Сама река превратилась в мелкий ручей между валунами. Выехав из тени, полицейские наконец увидели пляж Уига — бесконечные акры белого песка. Даже океана не было видно.

Ганн повернул прочь от берега и направился к холмам по однополосной дороге с решетчатым ограждением. Вдоль дороги текла широкая, мелкая и быстрая река с неровным каменным дном.

— В Эдинбурге можно поесть дикого лосося, мистер Маклауд?

— Нет. У нас в продажу лосось поступает только с рыбных ферм.

— Ужасно, правда? Все эти химикаты, антибиотики… Да еще на фермах рыб заставляют плавать кругами! Мясо у них такое мягкое, что пальцем проткнуть можно, — он посмотрел на журчавшую рядом реку. — Наверное, поэтому люди готовы так много заплатить, чтобы ловить дикого лосося.

— А кое-кто весьма сильно рискует, занимаясь браконьерством, — Фин старался не смотреть на Ганна. — А ты часто ешь дикого лосося, Джордж?

— Ну, нам иногда перепадает. Жена знает кого-то, кто может достать такую рыбу.

— Твоя жена?

— Ну да, — Ганн искоса взглянул на пассажира. — Я ее ни о чем не спрашиваю. Меньше знаешь — лучше спишь.

— Незнание не освобождает от ответственности.

— Ответственность, конечно!.. Господь не для того населил наши реки лучшим лососем в мире, чтобы какой-то англичанин приезжал и брал с других англичан кучу денег за его отлов.

— А если бы ты лично знал какого-нибудь браконьера?

— Я бы его арестовал, — ответил Ганн без промедления, — это моя работа. — Он смотрел вперед, на дорогу. — Может, поужинаете сегодня с нами, мистер Маклауд? Я думаю, жена смогла бы достать настоящего лосося.

— Интересное предложение. Наверное, я его даже приму. Но давай посмотрим, как сложится день. Меня могут сегодня же отправить домой.

Дорога пошла вверх, и полицейские увидели внизу, на берегу крохотного озера, Суэйнавал-Лодж. Видимо, когда-то это был фермерский дом, но его надстроили и расширили. Вокруг, укрытые от ветра окрестными холмами, росли ухоженные сосны. Сторожка была недавно покрашена, ее ярко-белые стены выделялись на фоне мрачного пейзажа. Щебневая дорога вела на стоянку сбоку от здания и к дебаркадеру, у которого на мелких волнах подпрыгивали лодки. Машина на стоянке была всего одна — потрепанный «лендровер». Ганн остановил машину возле него, и полицейские вышли. Из сторожки к ним навстречу поспешил рослый человек в синем комбинезоне, твидовой куртке и кепке.

— Чем могу вам помочь?