Ничего не говори - Брэд Паркс (2019)

– Ваша Честь, я не раз предоставил ответчику возможность урегулировать конфликт, но мои предложения не вызвали интереса.

– Ваша Честь, – сказал Уорт голосом, в котором уже слышалось раздражение, – истец претендует либо на половину доходов от продажи «Превалии» на все время действия патента, либо на единовременную выплату в размере пятидесяти миллиардов долларов. Я не понимаю, как можно говорить об урегулировании конфликта, когда выдвигаются такие неразумные требования.

– Неразумные? – пророкотал Хеманс. – Вы хотите присвоить себе патент моего клиента и при этом…

– Благодарю вас, мистер Хеманс, – сказал я, и адвокат тут же умолк. – Судя по всему, мнения касательно досудебного урегулирования спора разделились. А как обстоит дело с материалами для суда?

Стороны начали обмен колкими репликами, и я сделал вид, что внимательно их слушаю. Суть спора сводилась к тому, что в глазах Уорта семнадцати ученых было многовато, хватило бы и десятерых. Кроме того, он возражал против передачи Хемансу целого ряда документов, в том числе переписки по электронной почте, утверждая, что они являются коммерческой тайной компании «АпотеГен».

Я дал им выговориться и задал вопрос о графике судебных процедур, что спровоцировало новый виток бесполезных препирательств.

– Ну хорошо, хорошо, – сказал я, делая вид, что их перебранка вывела меня из терпения, хотя в определенном смысле так оно и было, – насколько я понимаю, стороны не достигли взаимопонимания ни по одному из вопросов.

Я обвел их взглядом, будто стайку драчливых школьников, и сказал:

– Дамы и господа, я прекрасно осознаю всю важность этого дела и понимаю, насколько высоки ставки. Все ваши взаимные претензии можно было бы передать на рассмотрение судье-магистрату, но я лучше сохраню вам время и деньги и расскажу, как сам себе это представляю.

Когда я продолжил после небольшой паузы, многие в комнате подались вперед.

– Во-первых, что касается материалов для суда: я согласен с мистером Уортом, что опрашивать семнадцать ученых – это чересчур. И поэтому намерен сократить их количество до десяти. Вы, мистер Хеманс, можете выбрать тех, кто представляется вам наиболее важными свидетелями.

Уорт позволил себе мимолетный победоносный взгляд, но я тут же остудил его пыл:

– Однако я считаю требования мистера Хеманса предоставить заявленные документы, в том числе переписку по электронной почте, вполне обоснованными. Мы будем хранить их в недоступном, надежном месте, и «АпотеГен» не придется беспокоиться, что сведения о его деятельности просочатся к конкурентам. У меня нет никаких сомнений в щепетильности мистера Хеманса. Что же до мистера Пальграффа, то мы предложим ему подписать максимально жесткое соглашение о неразглашении. Такое решение кажется вам справедливым?

Ни одна из сторон не осмелилась выразить свое несогласие. Судьи обязаны своей дурной славой таким решениям в духе Соломона, предложившего разрубить ребенка пополам. Но это было еще не все.

– Теперь что касается графика судебных процедур. Как каждый из вас наверняка знает, в пятницу я вынес постановление о предварительном судебном запрете. С учетом публичных заявлений мистера Робертса о необходимости поскорее вывести «Превалию» на рынок, невзирая на судебный спор вокруг патента, у меня попросту не было выбора.

Робертс покраснел. Я продолжал:

– С другой стороны, меня тревожит тот факт, что выпуск лекарства, способного предотвратить миллионы преждевременных смертей, будет отложен. В принятии решений подобного рода закон призывает судей руководствоваться принципами общественного блага, а в нашем случае значение для широкой публики налицо. Поэтому я не желаю, чтобы этот судебный спор стоял на пути столь важного препарата дольше, чем это необходимо. С учетом этого на предоставление суду всех необходимых материалов вам отводится две недели, начиная с завтрашнего дня. А в ближайшую по окончании этого срока пятницу мы вынесем «приговор Маркмена».