Ночной поезд - Эмили Барр (2017)

– Сэм, у вас есть родители? Братья или сестры? – Мне не хотелось ничего на себя принимать. – Кто-то же должен быть.

Он обхватил голову руками и застонал. Это был странный животный звук.

– Ах. Черт! Послушайте, я знаю, что вы должны позвонить моей маме. Она убьет меня, если увидит это в новостях. Они с Ларой никогда на самом деле… Но Айрис. Не могли бы вы задержаться хотя бы до тех пор, пока не выяснится, была она на том поезде или нет? Вы сделаете это? Я по-прежнему думаю, что она может объявиться. Мне все равно, что она натворила. Только бы с ней все было хорошо.

– Я с удовольствием останусь, сколько вы пожелаете. – Я солгала, однако ничего другого сказать не смогла. – Но вы почувствуете себя лучше, если кто-то из близких будет готовить вам кофе и открывать входную дверь. В самом деле. Я не стану звонить вашей маме, если не хотите, но позвольте хотя бы позвать вам друга.

Джессика побрела в кухню.

– Ничего, если я поставлю чайник? – спросила она. Сэм ничего не ответил.

– Ставьте, – сказала я ей. – Сэм, кому мне позвонить?

Он не хотел об этом слышать.

– Прошу вас, Айрис. Прошу вас. Наверное, у меня есть друзья на работе, но не такие, о которых вы говорите. Любой из моих коллег, если вы попросите его прийти и посидеть со мной, будет, я думаю… озадачен. Они предполагают, что у меня есть настоящие друзья на подобный случай. Мы с Ларой всегда были так близки. Никогда никто нам не требовался. У меня есть она, а у нее я.

И у нее так или иначе был Гай Томас. Слова эти, невысказанные, словно повисли в воздухе.

Сэм локтем столкнул свой телефон с подлокотника дивана и наклонился, чтобы подобрать его. Лицо его при этом вдруг осветилось надеждой, что, возможно, эсэмэска незаметно пришла в ту секунду, когда он нагибался.

– Ничего нет, – проговорил он. – Айрис. Что, к чертям, происходит? Чем она занималась? Где она? Она не может просто так… не прийти.

Я села рядом с ним и коснулась его руки.

– Мы выясним, – заверила я его. У меня больше не было никакого желания на него сердиться. Положение Сэма казалось ужасным, и я сознавала, что это только начало. – Непременно выясним в свое время. И мне ясны ваши слова о том, что вы больше ни в ком не нуждаетесь. Не так много людей способны это понять, но я правда понимаю. Окажись я на вашем месте, я бы тоже не знала, кому позвонить. Я понимаю, как вам ее не хватает. Забавно: вы с ней производили впечатление такой пары, у которой сотни друзей. Я-то думала, что вы каждые выходные ходили к кому-нибудь на обед. – Я заметила, что употребила прошедшее время вместо настоящего, и понадеялась, что он не заметил.

– Вовсе нет, – отозвался Сэм. – Мы хотим просто быть друг с другом. Мы всегда только вдвоем.

– Я такая же. – Я бросила быстрый взгляд на Джессику. Она возилась со своим телефоном возле шумевшего чайника и, кажется, не слушала нас. – Я и мой парень Лори. Мы такие же.

– Кому нужны толпы так называемых друзей, без конца посылающих эсэмэски и старающихся заставить тебя делать то, что тебе не хочется?

– Не мне. Я люблю включать музыку с той громкостью, которая мне нравится. И делать все остальное так, как я хочу. А для разговоров у меня есть Лори, только Лори. Мы живем так годами.

Я подумала о своей прошлой жизни, когда я еще работала и жила в Лондоне. В те дни у меня имелась уйма друзей. Еще недавно я скучала по такой жизни. Именно тоска по кому-то еще привела меня сегодня к дверям Сэма.

Он посмотрел на меня с грустной улыбкой.

– Значит, вы понимаете, – кивнул он. – Так что представьте себе, что ваш парень пропал. И кто-то там умер. И все это ужасно и бессмысленно, точь-в-точь как в кошмаре, но реально. И вам говорят, что ваш парень был близок с тем, кто умер. Как бы вы себя почувствовали?

Я отказалась рассматривать этот сценарий. Вместо этого я сказала, нежно и ободряюще похлопывая Сэма по руке: