Ночной поезд - Эмили Барр (2017)

– Так, как и следовало ожидать. Послушайте. Я заранее извиняюсь за свой вопрос, но не могли бы вы рассказать, как получилось, что вы оказались у мистера Финча вчера утром? Не то чтобы кто-то увидел в этом нечто предосудительное. Я знаю, его уже отпустили, не предъявив обвинения. Просто… если тайный любовник женщины мертв, нужно наведаться к ее мужу. А когда приходишь к мужу и обнаруживаешь его с другой женщиной, то…

– Вас этому учат в полицейской школе?

– На очень раннем этапе – да.

Я объяснила ему, как было дело. Изложила события дня, начав с того момента, как проснулась, и закончив тем, как Сэма увезли в полицейской машине.

– А ваш партнер? – спросил Алекс. – Он готов дать показания, если потребуется? Просто для того, чтобы завершить картину? Хотя вряд ли в этом возникнет необходимость, если ничего не изменится.

Это придало мне уверенности, и я сказала:

– Не сомневаюсь, что он согласится.

– Можно мне записать его имя?

У меня не хватило духу солгать полицейскому, и ничего не оставалось, как его сообщить.

– Лори Мадаки. – Я тут же пожалела, что не могу от всего откреститься, и продолжила с излишней торопливостью: – Послушайте, я хочу выпить бокал вина. Вы уверены, что не составите мне компанию? Одну порцию?

Алекс широко улыбнулся и соскочил с кухонной стойки.

– Я могу поддаться на уговоры. Мое дежурство заканчивается через двадцать минут. Вы мое последнее задание за смену. Так что никто не узнает. Спасибо. Будет чудесно.

Я постаралась не думать о сидевшем наверху и бурлившем от нетерпения Лори и сказала себе, что он не мог расслышать, как я сообщала полицейскому его имя и фамилию. Открыв бутылку бархатистого красного вина, я села за стол со странно располагающим к себе полицейским, каждым нервом ощущая свое предательство и в то же время бессердечно им наслаждаясь.

Будь я одинока, подумала я, я бы запала на Алекса Зеловски. Я бы вовлеклась в его орбиту. Мне бы захотелось все о нем узнать. Будь я одинока.

А затем он скоординировал мой визит к Диане в качестве представителя Сэма, и вот я прибыла сюда, потому что очень хотела с ней встретиться. Пока я шла к парадной двери дома Томасов, журналисты продолжали кричать. К этому времени им следовало бы уже перейти к следующей сенсационной истории. Беда заключалась в том, что не было никаких подходящих новостей столь же непристойного толка. В этой истории соединились секс, смерть и железные дороги; экономика по сравнению с этим скучна и уныла. Людям хотелось скандала, и вся страна неистовствовала по поводу Лары.

У Гая был аккаунт в «Твиттере», редко используемый, который вдруг посмертно обрел полмиллиона подписчиков вместо прежних двадцати семи. Все, что он когда-либо в нем написал (а написал он не много), было выставлено на обозрение и признано неинтересным: почти все, что он когда-либо делал, было снабжено линками на новостные сообщения «Гардиан» и «Би-би-си». Все сошлись на том, что это самый скучный аккаунт в «Твиттере», и, несмотря на внимательное изучение, в нем не нашлось никаких закодированных сообщений, которыми бы обменивались любовники. У Лары же обнаружился никогда в сущности не используемый аккаунт в «Твиттере» и давно находившийся в спячке аккаунт в «Фейсбуке», который оказался так же неинформативен, что было неудивительно. Этим утром я увидела безумную статью в интернетовском таблоиде, озаглавленную: «Может ли успешная женщина иметь всего лишь 47 друзей? «Психотическая потребность осуществлять контроль», – говорит известный психолог».