Знатные распутницы - Бенцони Жюльетта (2000)

Эту ночь Тибодо и Сервони заполнили надолго. До самого рассвета они просидели в компании Камилло Боргезе, а около шести часов утра, совершенно пьяный, Боргезе замолотил кулаками в закрытые ставнями окна своей жены, несвязно выкрикивая проклятия.

– Дио, мио! – ревел он так, что было слышно на несколько миль вокруг. – Эту проклятую бабу спасает только то, что она сестра императора. Иначе, я бы ее пришиб!

Он велел подать лошадь и незамедлительно отбыл в более гостеприимные края.

Слухи об образе жизни сестры отнюдь не приводили Наполеона в восторг. Обсуждался не только ее скандал с Форбэном. Оказывается, она не придумала ничего лучшего, как продать подаренное ей братом княжество Гвастала и пустить деньги на наряды, украшения и кружева.

Он вызвал ее к себе, чтобы изложить свою точку зрения. Но когда она появилась на пороге его кабинета, восхитительная, в белом атласном платье и с редкой красоты ожерельем из рубинов на шее, он оказался безоружным. Она была создана для всего, но только не для того, чтобы управлять государством, даже если его площадь составляла всего десять квадратных километров. Она по-прежнему оставалась для него «маленькой дикаркой», для которой не существовало других богов, кроме любви и красоты! Не оставалось ничего другого, как заключить ее в объятия. Что он и сделал!

– Иди, поцелуй меня… Нотр-Дам-де-Колифише, – воскликнул он радостно.

2. Фантастическая скачка Канувиля

В течение 1808 года граф Огюст де Форбэн – камергер кайзеровского двора княгини Полины Боргезе, сестры Наполеона, – чувствовал себя не в своей тарелке. Причина была не в том, что его занятия стали для него невыносимыми или чем-то нежелательными. Совсем напротив, поскольку, к должности камергера добавлялась приятная роль любовника! Однако именно эта вторая часть его обязанностей приблизилась к критическому состоянию, обнажив свои теневые стороны.

В один прекрасный день княгиня вдруг объявила, что хочет брать уроки пения у знаменитого дирижера Феликса Бианджини.

Полина и ее свита находились в это время в резиденции в Ницце. Как камергер, Форбэн должен был сопровождать приглашенных гостей в ее покои. Можно представить себе его чувства, когда однажды вечером он по настойчивому требованию своей госпожи был вынужден сопроводить к ней молодого человека приятной внешности с блестящими глазами, который оказался не кем иным, как знаменитым музыкантом.

Но сильнее всего его потрясло то, что, прождав почти всю ночь в надежде, что Полина позовет его к себе, на следующее утро он обнаружил, что Бианджини провел эту ночь у нее, очевидно, чтобы преподать первый урок пения!

Это настолько шокировало бедного Форбэна, что он, не сходя с места, написал письмо императору и попросил отозвать его.

Ответ пришел быстро, В своем приказе его императорское величество распорядился о переводе графа Огюста де Форбэна в штаб генерала Жюно, губернатора Парижа, адъютантом в чине лейтенанта. Молодой человек сразу же выехал в Париж. Он был рад избавиться от мук, связанных с обслуживанием Полины. Однако его самолюбие было сильно уязвлено тем, что его любимая, целиком увлеченная занятиями пения, почти не обратила внимания на его отъезд.

– До скорой встречи, – сказала она равнодушно. – Поскорее возвращайтесь! – После чего она отвернулась от Форбэна и тотчас обратилась к Бианджини, который, не скрывая самодовольства, напевал и позировал перед ней! Маэстро в этот момент был полным хозяином положения!