Изгой - Александр Конторович

– А! – махнула она рукой. – Кошки замороженные. На вскрытие везу, начальник обещал забрать, да и не смог. Ну и куда я с этими трупами на своих двоих? А мне еще разморозить их надо, около батареи уложить, чтобы оттаяли до утра…

Еще хлеще! Слава богу, мы доехали быстро, но я даже не вышел, чтобы Ленке помочь – не по себе было. Нет, я лично кошек люблю, но не в таком виде, так сказать… Моя пассажирка сама весело выскочила из машины, погремела в багажнике, закинула мешок на спину и утопала в свою клинику. Я потом с силами собирался, чтобы багажник открыть – боялся, что вдруг там обнаружу какой-нибудь «сюрприз»…

Не, такая работа не по мне, уж лучше я по кузнечному делу или мечом махать. А вот Ленка в своем занятии души не чаяла. Так что и среди женщин, выходит, встречаются не особо брезгливые и не шибко чувствительные.

А пока она там занимается осмотром, я тоже не теряю даром времени. Есть у меня одна мысль… и подсказала её мне как раз наша девушка!

Так что через пару часов мы уже можем подвести некоторые итоги.

– Хозяин этого предмета, – подкидывает на ладони бляху Дана, – владелец каравана – купец Надаль Рибе. Он сам и все его люди пропали более двух месяцев назад – и совершенно бесследно. Их всех убили одним способом – перерезали горло. Отводили туда, к трем пенькам, убивали, а тела укладывали в этой ложбинке. Никто из них не сопротивлялся, хотя у самого Рибе на амулете имеется оберег противодействия. То есть – заклятие молчания и повиновения на него наложить нельзя. Это очень сильный оберег – но он не сработал… Среди убитых – пятеро охранников. Все – бывшие стражники, люди с опытом и хорошо владевшие оружием. Кстати, вот его-то тут и не нашлось… забрали с собою, наверное…

М-м-да… невесело…

– А что выяснил ты? – прищуривается магичка.

Да, наверное, я её буду именовать именно так…

– Несколько вещей. Но – по порядку.

Встаю с места и делаю приглашающий жест.

– Скажи, пожалуйста, когда ты снимала заклятье – то выбирала какое-то конкретное место, так?

– Да, – слегка удивляется девушка. – Но это же очевидно! Накладывающий заклятие должен видеть то место, на которое оно накладывается. Или, по крайней мере, хорошо его представлять.

– Даже так, представлять? Не знал, благодарю… А вот относительно первого – то я, примерно так и мыслил…

Мы отошли от места происшествия достаточно далеко, дальше, чем были в момент снятия колдовства.

– Подумалось мне тут… Если бы злодеем был я, то обязательно постарался бы… ну, закрыть, что ли… как можно больший участок местности.

– Чтобы никто не ощущал трупного запаха даже издали? – кивает Дана. – Разумно!

– Вот! – поднимаю палец. – Поэтому я стал искать следы колдовства – чужого. И – нашёл!

На земле видны прочерченные чем-то острым линии. В углах странного рисунка стоят давно прогоревшие и оплывшие свечи, точнее – их огарки. Лежат какие-то непонятные предметы, свертки – словом, эта кухня уже не по моей части.

– Милости прошу! – отступаю в сторону, пропуская вперёд компаньона.

Она сразу же настораживается и становится очень похожей на кошку перед прыжком. Как-то напрягается, словно бы даже принюхивается.

– Интересно… И как ты это обнаружил?

– Ну, я не маг… и даже не колдун – почуять чужую магию, особенно, если её хорошо спрятали, не могу. Но не почуять заклинания и не увидеть рисунка на земле – это немного разные вещи. Как ты уже могла заметить, скрыть что-либо от меня при помощи колдовства – затея дохлая. Чувствовать его не могу, но вот всякие рисунки и прочее – вижу очень даже хорошо. Я и подумал, что тот обряд, при помощи которого неведомый злодей скрыл всё это от проезжающих, должен чем-то быть похож на то, что только что делала ты. И оставлять похожие следы…

Она присаживается на корточки, вытягивает руку ладонью вниз и некоторое время молчит.

– Так… Тут неподалёку ручей – принесите воды! Много!