Противостояние - Мария Коваленко (2021)

На личную жизнь не было времени. Без второго администратора, без бухгалтера максимум, что можно было себе позволить – редкие фантазии о далеком безоблачном будущем. Когда Мэрилин просила ее описать это будущее, Катя обычно отшучивалась: «Современная кофемашина, просторная квартира поближе к бару и «Ярис» с новым кузовом». Открывать настоящие желания было боязно даже лучшей подруге. Вначале – потому, что боялась спугнуть мечту. Потом, спустя год напряженного труда в баре – потому, что стало неловко говорить об обычных женских желаниях.

Но это касалось будущего, счастливого и спокойного. Пока же сквозь усталость и мигрень приходилось тянуть груз долгов.

***

Тупая ноющая боль с каждой минутой становилась все сильнее. Катя давно избавилась бы от нее с помощью ибуфена, но любимого и надежного лекарства в аптечке не оказалось. Там не было даже обычного анальгина. Слабительное, валидол и стопка бинтов - все, чем бар мог помочь своим посетителям и персоналу. В довершение всего выкупленная застройщиком ближайшая аптека уже месяц была закрыта.

Весь мир будто сговорился против одной несчастной женщины. В сложившейся ситуации Кате оставалось лишь пить ромашковый чай, надеясь, что травам под силу справиться со спазмами. Самовнушение помогало слабо, но у Виноградовой не было иного выхода. Отпивая мелкими глотками чай, она изо всех сил пыталась загнать подальше в подкорку свой скепсис. «Мне становится легче. Мне хорошо,» - как мантру повторяла она. И вот на пятнадцатой минуте, когда начало казаться, что магия ромашки действует, кто-то коршуном встал за спиной. Навязчиво близко. Не двигаясь. Явно дожидаясь, что на него обратят внимание. Как результат, почти удавшийся ромашковый фокус лопнул, словно мыльный пузырь.

- Кто там? – кивнула бармену Катя. Голова болела так сильно, что не хотелось оборачиваться.

- Э… – Грег открыл рот, чтобы ответить, но посетитель жестом приказал молчать. – Клиент.

- Какой ты загадочный, - хмыкнула хозяйка. – Петрович, что ли, вернулся?

- Мм… По поводу отчества я, честно говоря, не уверен, - Гришка почесал затылок. – Но это точно не Петр Петрович.

- Радует, – послышался вздох облечения. – И все же, кто там? Игорь?

- Ваш бывший по-прежнему недвижимость, так что вновь мимо.

- Какая у нас замечательная угадайка! – восхитилась Катя.

- Очень! – ответил вместо Гришки тот самый «клиент». - Милая, значит, я не первый и не второй в твоем списке?! – возмущенный, словно ревнивый муж, Роман Воинов вышел из-за Катиной спины.

Катя вымученно улыбнулась. Вроде бы сил не было улыбаться, а как увидела его – не удержалась.

- А если бы я еще там постоял? – сурово спросил Роман. - Имена скольких мужиков ты бы назвала?

- Голова болит. Жутко.

- Голова, значит…

- Да. Это уважительная причина?

- Вот на что, а на головную боль женщины мне еще не жаловалась. Старею, видимо, - отшутился Роман и, обняв Катю за талию, уселся рядом. – Что случилось?

- Случилась жизнь, - Виноградова пожала плечами.

- Неожиданно подкралась и по голове?

- Неожиданности – это по твоей части, - прозвучал многозначительный ответ.

- Кто-то же должен привносить в твою будничную жизнь чудо!

- Чудо? – Катя откашлялась. – Скромность у всех журналистов не в чести или только у избранных?

- А тебе нравятся скромники?

- Скромность красит мужчин.

- Врешь! Тихоня и минуты возле тебя не продержится. Сольешь его при первой же возможности, - Воинов жестами изобразил, будто дергает за шнурок сливного бочка. – Фьють, и нет Ромео.

- Ну, ты и…

После «и» цензурные выражения у Кати закончились. Некоторые горячие словечки так и рвались у нее с языка. Если бы не посетители, она высказала бы Роману все, что думает о нем и о его пантомиме. Но клиенты уже оглядывались на колоритную парочку, а Гришка как-то подозрительно топырил ухо.