Головоломка - Франк Тилье (2015)

Закончив с продуктами, каждый подошел к ячейке со своим номером. Илан – у него был номер восемь – удивился, что Фе – номер четыре: в машине Гадес вроде бы намекнул, что Наоми в первой тройке. Каким бы невероятным это ни казалось, первым был Жигакс, следом шли Филоза и Моки, увлеченно жевавший печенье.

– Читаем пять минут, кладем на место конверты и закрываем решетку, – скомандовала Фе.

Они разошлись в разные стороны. Илан уединился в соседней комнате, где из всей мебели остались только два стула, и осторожно вскрыл конверт. Внутри лежали ключ и листок бумаги. Текст ошеломил его, как удар кулаком в висок.

Из ступора его вывел голос Хлоэ.

– Ты что, оглох? Шевелись, пора закрывать решетку.

Илан долго смотрел на нее, не выпуская из рук бумажку с заданием, потом поднял глаза на камеру, встал и попытался поймать взгляд девушки, но она отвернулась со словами:

– Молчи, Илан, ты знаешь правила.

Хлоэ пошла к остальным. Все, кроме них, уже разложили конверты по ячейкам. Лица были замкнутыми, Жигакс грыз ногти, Филоза криво ухмылялся. Илан дрожащими руками убрал бумаги в отделение номер восемь и вышел. Наоми вдела замок в дужки и спросила:

– Хорошо запомнили задания? Второй раз эта решетка не откроется.

Все дружно закивали.

– Ладно, тогда всё.

Раздался щелчок.

– Удачи, – произнес Моки и направился к холлу.

Коридор мгновенно опустел, кандидаты разбрелись в разные стороны.

Хлоэ задержалась рядом с Иланом.

– Увидимся вечером.

– Твое задание… Сможешь его выполнить?

– Смогу. Давай постараемся и всех победим.

Она убежала.

Оставшись один, Илан долго смотрел на ключ, найденный в конверте, потом сунул его в карман голубых «стоматологических» штанов и направился в мужское отделение крыла. В голове все еще звучала фраза с листка, ее будто произнес вслух мужской голос.

Задание номер 1. Обследование палаты № 27.

30

Палата № 27 находилась в глубине мужского крыла, рядом с процедурной. Номер, написанный мелкими черными цифрами, почти стерся, но все еще читался. Дверь была закрыта, Илан попытался хоть что-нибудь разглядеть через круглое окошко, но не смог из-за слоя вековой пыли на стекле. Он вставил ключ в замочную скважину, повернул, услышал характерный щелчок и вошел. Не без опаски.

Вошел и попал внутрь собственного кошмара.

Палата оказалась в точности такой, как в его сне: кровать с прутьями, лампочка на потолке забрана синей решеткой, даже комод на том же самом месте. Простыни исчезли, матрас был весь в мерзких коричневых пятнах. Комната «состарилась», но это была она. Палата № 27.

На дальней стене кто-то написал по диагонали черным маркером: «Оставь надежду, всяк сюда входящий».

Илан подошел ближе. В его кошмаре мужчина с наволочкой на голове спрятал внутрь одного из прутьев кусок простыни с вышитой надписью «II AN 2-10-7». Он судорожно сглотнул, потянул на себя третий по счету стальной столбик, и тот поддался, но оказался пустым.

– Ну где же ты, проклятая тряпка?

Илан понял, что разговаривает сам с собой. Он выпрямился и потер ладони. У него не осталось сомнений: «Паранойя» в курсе насчет его сна. Гадес с сообщниками заставляют его пережить кошмар наяву.

Сбитый с толку, он долго размышлял и переформулировал вопрос: что, если воспоминания о сне ему внушили? Накачали наркотиками и загипнотизировали, транспортировав прямо в мозг образ висельника из палаты № 27?

Одни воспоминания загрузили – без его ведома, другие стерли.

Да, могло быть и так, это единственное разумное объяснение. Илан подумал о родителях: они изучали тайны и загадки памяти – и их убили. Может, все происходящее сейчас связано с исчезновением матери и отца? С их судьбоносными исследованиями?

Но какая тут связь? Зачем его привезли сюда вместе с другими игроками?