Головоломка - Франк Тилье (2015)

Первое правило гласит: «Что бы ни произошло, что бы вам ни пришлось пережить, это не реальность. Это игра». Та еще игра – попробовать пристегнуть великана Моки к процедурному креслу! Он, конечно же, покорно согласится, даже улыбнется и скажет: «Гениальный трюк, совсем как в американских сериалах, где людей поджаривают на электрическом стуле, как сардельки. Мне всегда хотелось попробовать. Можно я понажимаю на кнопочки?»

Во всем этом наверняка есть какой-то смысл. У организаторов «Паранойи» есть тайная цель, помимо вручения победителю гигантского денежного приза.

Возможно, они проникли в дом, пока ты спал. Накачали наркотиками, загипнотизировали, внушили сон о Люке Шардоне, настоящем или мнимом пациенте этой психиатрической клиники. Нужно понять зачем.

Илан не знал, на что решиться. Можно сходить в электрошоковую и оглядеться на месте. Он еще раз прочел надпись на стене: «Оставь надежду, всяк сюда входящий». Отсылка к «Божественной комедии». Эта фраза начертана на вратах ада.

Он сделал попытку отлепиться от стены, почувствовал, что череп вот-вот расколется от боли, зажал уши ладонями и дотащился до матраса.

Это снова начинается.

32

Прогноз погоды был неутешительным, небо нахмурилось, обещая снегопад. В палате Люка Шардона горела тусклая лампа дневного света над кроватью, к которой он был пристегнут. Мертвенно-белый свет придавал лицам пациента и врача замкнутое, жесткое выражение.

В кармане брюк Санди Клеор беспрестанно вибрировал телефон. Ей не хотелось прерывать пациента, но она все-таки взглянула на экран и раздосадованно покачала головой:

– Сожалею, но придется ответить. Это няня. Мой сын вчера заболел.

– Конечно, доктор, это важно. Давайте сделаем небольшую паузу. Если не трудно, принесите мне попить. – Он улыбнулся и шевельнул рукой, заскрипев ремнем. – Сам я, как видите, временно обездвижен, а у меня ужасно пересохло в горле.

– Сейчас принесу.

Она выключила диктофон, вышла из палаты, через пять минут вернулась с бутылочкой прохладной воды и вылила половину в стакан.

– Соломинки я не нашла, так что пейте аккуратно, не торопитесь…

Он сделал несколько больших глотков и откинул голову на подушку. Санди Клеор вернулась на свой неудобный стул. Она была молода, но кости у нее разболелись – Люка уже три часа рассказывал ей свою историю. Доктор убедилась, что на карте памяти осталось достаточно места, и нажала на кнопку.

– Как ваш сын? – поинтересовался пациент.

Лицо врача было спокойным, но очень усталым, под глазами появились темные круги. Последние дни выдались непростыми: болезнь сына, куча историй болезни. Психическое расстройство, подобно гигантскому спруту, запустило смертоносные щупальца в мозги всех живущих на планете людей.

– Ему гораздо лучше. Он спит. Я обещала вернуться сразу после обеда, вот няня и забеспокоилась. – Она потерла лоб. – Со всеми этими событиями забыла позвонить. Странно, раньше со мной такого не бывало.

– Да, память иногда шутит с нами странные шутки. Трудно, наверное, растить ребенка одной? В том, что вы не всегда успеваете вернуться домой вовремя, есть доля нашей вины. Из-за нас мужу надоело вас ждать. Мы эгоисты, но не осознаем этого.

Проницательность Шардона, так много дней проведшего на больничной койке, была просто поразительна. Клеор решила не лукавить – этот человек заслуживает искреннего ответа.

– Издержки профессии. Муж получает жену-психиатра вместе с пациентами. Как говорится, два в одном.

– Лучше бы вы сидели дома, как моя мать. Домохозяйкой быть куда спокойней. Мой отец работал на заводе, а когда возвращался домой, на столе был накрыт ужин.

– Вы помните, чем занимались ваши родители? – удивилась Клеор.

Он улыбнулся, но от ответа уклонился.