Камер-юнкер - Валерий Пылаев

Кто-то из середины едва слышно фыркнул – видимо, решил, что зарвавшийся князенок набивает себе цену, ссылаясь невесть на что. Но старики в первых рядах слушали молча, и вряд ли хоть один заподозрил меня в глупом хвастовстве или пустословии.

– Многие в Петербурге называют меня либералом. – Я сделал паузу и, улыбнувшись, продолжил. – Занятно слышать подобное – особенно от тех, кто уже многие годы знаком с моим почтенным дедушкой. И знают его, как самого ревностного из всех блюстителей традиций Империи, которую строили отцы тех, кто сейчас здесь в этом зале.

Главы родов в первых рядах снова закивали, и до моих ушей донесся шепот. Чуть настороженный – но скорее одобрительный, чем означающий осуждение или недовольство.

– Уверяю вас, милостивые судари – не так уж много найдется тех, кто чтит старые законы больше, чем род Горчаковых, – продолжил я. – И именно поэтому я сейчас стою здесь перед вами. Светлейшими и сиятельными князьями, чьи фамилии звучат уже не одну сотню лет. Перед потомками тех, кому титул был пожалован за заслуги российскими государями. Перед теми, кто заслужил высокий чин личной отвагой, доблестью и преданностью стране и короне. – Я поднял взгляд, заглядывая на самые задние ряды зала. – И перед теми, кто по праву занимает место среди достойнейших людей Империи, хоть и не носит ни орденов, ни чинов, ни титулов!

Я снова на мгновение смолк, дав аристократам, воякам и статским чуть пошептаться. Было, о чем: почтить в речи тех, кто заправлял всем Госсоветом, стоило в любом случае – но я обратился и к выходцам из простого народа, которых здесь обычно старались не замечать и чуть ли не в глаза называли лапотниками.

И вот эти самые лапотники теперь подобрались на своих креслах в углах зала – впрочем, как и чуть ли все до единого передо мной. Вряд ли такой трюк пришелся по душе родовитым старикам, но своего я уж точно добился.

Теперь меня внимательно слушали все до единого.

– Я стою здесь, чтобы напомнить о древнем и священном долге аристократов, который в нынешние непростые времена едва ли почитается – а многими и вовсе предан забвению! – Я чуть возвысил голос. – Когда-то давно главы родов имели право сидеть за одним столом с правителем. Тогда еще не императором и не царем, а великим князем. Достойнейшим из достойных, старшим над остальными и первым – но первым среди равных себе! Ваши прадеды, – Я подался вперед и чуть склонился над трибуной, чтобы старики лучше меня видели, – помнили, что истинный аристократ служит в первую очередь народу и стране, и лишь во вторую очередь – короне.

Конечно, я никогда бы не позволил себе процитировать излюбленную дедову фразу до конца – но кое-кто из присутствующих наверняка не раз слышал ее целиком. Почтенные старцы в первых рядах заулыбались и принялись переглядываться, едва заметно кивая.

– С тех пор многое изменилось, но и в наше время не следует забывать о долге, – снова заговорил я. – Сейчас государство нуждается в поддержке родов даже больше, чем нуждалось раньше. И именно поэтому мы должны не цепляться за бесполезные и порой даже опасные пережитки прошлого – а напротив, первыми отказаться от них!. И убедить собственным примером тех, кто пока еще не готов услышать голос разума. Мы – главы и наследники княжеских родов! – Я обвел взглядом передние ряды. – И я призываю вас забыть былые раздоры, оставить в прошлом обиды и сплотиться против общего врага.

– Против кого? – едва слышно буркнул кто-то из князей.

– Увы, это мне пока еще неизвестно. – Я чуть склонил голову. – Но все мы помним, что случилось в столице и за ее пределами за последний год. И причина тому только одна – с нашей страной уже ведется война! И тот, кто считает иначе – лишь закрывает глаза на очевидное.