Безнадежно одинокий король - Генрих VIII и шесть его жен - Джордж Маргарет (2012)

Кроме того, иногда по ночам мне слышались знакомые голоса монахов (даже сейчас сомневаюсь, стоит ли писать о них). Те самые призраки, что навещали меня в опочивальне после… после казни Екатерины. Они топтались в углах, бормоча укоры в мой адрес. Но я знал, что это наваждение, поэтому не боялся их. Почему они наведываются ко мне? Чем вызван очередной всплеск их недовольства? Или призраки посещают ослабевших людей?

Слабость. Она привлекает шакалов, готовых рвать на части, терзать и мучить свои жертвы. Но я умнее их. Двуногие хищники рыскали по моему королевству, пролезали в Тайный совет. Они чуяли наживу, однако у меня помимо тонкого обоняния есть ум и власть. Я разделю жадную свору, перехитрю их, и в итоге они послужат мне на пользу. Да, у меня есть выход…

Все можно исправить.

За исключением того, что умер Брэндон.

* * *

Государственные похороны представляют собой внушительный ритуал. Став взрослым, я ловко уклонялся от их посещения. Я ненавидел утомительный протокол, правила которого неукоснительно соблюдались, и все эти длительные церемонии проводились вокруг безжизненного тела.

Выпотрошенные земные останки Чарлза Брэндона в течение десяти дней пропитывали бальзамами. Потом завернули в холст, покрыли свинцом и положили в простой ящик, который поставили в изысканный гроб, весь в гирляндах и лентах. Я так и не увидел в последний раз лицо Брэндона, формальные украшения скрывали то, что недавно было человеком.

Да и хотел ли я взглянуть на набеленный лоб покойного, сжатые губы, широкую впалую грудь?

Он достиг высочайшего титула в нашем королевстве, выше его стоял разве что Томас Говард, герцог Норфолк. Я сам возвеличил Чарлза; приблизил ко двору несчастного грязного сироту, принял его на службу. И не ошибся, право, он был достоин этого поста.

Его любила моя сестра Мария.

Брэндона будет оплакивать другая жена. Но искренними ли будут ее слезы? По правде говоря, я любил его больше.

Брэндон умер.

Этот навязчивый рефрен все чаще звучал в моей голове. Чувства мои затаились и выжидали в сокровенной глубине, копили силы для взрыва.

* * *

Орден Подвязки традиционно проводил посвящения в рыцари в виндзорской часовне Святого Георгия. Брэндона собирались похоронить под ее хорами, всего в нескольких ярдах от королевы Джейн. Все двадцать пять рыцарей Подвязки получили приказ прибыть на погребение, несмотря на то что оборонные войска королевства остались без командиров. В тот день Англии пришлось стать беззащитной, мы могли лишь возносить молитвы Господу, чтобы Он приглядел за нашими границами, пока Брэндону отдают последние почести.

Дабы распоряжаться похоронами, я переехал в Виндзор, хотя разлюбил этот дворец, его покои навевали слишком тяжелые воспоминания о моих страданиях после кончины Джейн. Мне вздумалось устроить своего рода день поминовения, произнести надгробную речь. Я попытался сочинить элегию, но стихи не складывались. Я написал молитву, но она получилась очень напыщенной. Мне хотелось бы проводить друга иными словами. И я знал, я слышал их прежде, но память подводила… они ускользали от меня. «Без огорчения сменял дворец…»

Да, точно. Я же читал их. Это слова из стихотворения Генри Говарда. Я послал за ним.

* * *

Помню вечер накануне похорон, когда весь Виндзор облачился в траур. Мои покои задрапировали черными полотнищами, повсюду царило скорбное безмолвие. В часовне Святого Георгия на помосте под балдахином стоял гроб Брэндона, вокруг мерцали свечи. Я рыцарь Подвязки, поэтому тоже отправлюсь туда позже для всенощного бдения. Но пока еще я с волнением ждал стихов.

Говард прибыл, когда часы пробили девять раз. Он был в черном — я распорядился насчет глубокого траура при дворе.

— Вы принесли стихи? — спросил я его.

Он протянул мне папку с бумагами.

— Все, что есть, — сказал он, — как вы и просили.