О дружбе - Лидия Денворт (2022)

Помимо этого, есть проблема буллинга (травли), которую Ювонен также тщательно изучила[184]. «Дружба развертывается в широком контексте, для которого характерна статусная иерархия, – говорит она. – В некоторых школах, как и в некоторых учреждениях, эта иерархия более отчетлива, чем в других, но даже там, где она неявная, существуют определенные различия. Дети очень хорошо знают, кто с кем дружит и где их собственное место в этой всеобщей статусной иерархии». В подавляющем большинстве случаев буллинг является в высшей степени умелым стратегическим ходом для завоевания и удержания статуса. Если что-то и удивляет, так это невероятная популярность задир, пусть даже и преходящая. «Зачем им менять свое поведение? – отмечает исследователь. – Ведь награда так велика».

Ювонен и ее коллеги тщательно исследовали роль друзей в жизни детей, подвергающихся травле. Как и следовало ожидать, ребята с наименьшим числом социальных связей чаще других становятся объектами травли. Но ученые задались еще одним вопросом: помогает или вредит ребенку, если у него есть друг, тоже являющийся жертвой травли? Делает ли дружба с другой жертвой жизнь еще невыносимее, или ребенок все равно чувствует себя не таким одиноким? И обнаружили, что верно второе[185]. «Разделенная беда сближает и помогает легче ее переносить», – говорит Ювонен. Кроме того, дети, у которых есть хотя бы один друг, реже становятся жертвами или объектами травли. Друзья могут выступать в роли буфера.

В любой из известных нам культур и даже у животных подростковый возраст примечателен склонностью к экспериментам и исследованиям, к риску и импульсивности. Непременным свойством такого поведения является то, что оно реализуется совместно со сверстниками. Хотя процесс завязывания дружеских отношений на заре жизни тоже зависит от схожести интересов и влечений, в раннем подростковом возрасте эти факторы приобретают еще большую значимость. По этой причине стереотипное объединение подростков в клики имеет достоверное обоснование. Эти группировки возникают везде и с такой регулярностью, что социологи создали таксономию для описания социальной структуры подростковых сообществ. По аналогии с царствами, типами и классами биологической классификации Карла Линнея, объединения в этой социальной классификации, в зависимости от их размеров, обозначаются как толпы, группы и пары[186].

Точкой отсчета является индивид, потому что индивиды – это строительные блоки классификации. Каждый привносит в группу свои личностные особенности и интересы, которые в подростковом возрасте могут меняться в процессе формирования идентичности и чувства самости. Затем следуют взаимодействия внутри пар друзей (в научной терминологии эти пары называют диадами) – встречи, разговоры и активная деятельность на протяжении некоторого времени. Иногда дружеские отношения бывают недолговечными, особенно в изменчивом социальном окружении подросткового мира, где идентичность каждого конкретного подростка начинает отчуждаться от идентичностей тех, кто были друзьями ранее, когда он был моложе. Например, какой-то мальчик становится одержимым баскетболом, а старый друг посвящает все время игре на музыкальном инструменте и сочинению музыки.

Тем не менее ничто так точно не определяет дружбу в этом возрасте, как более крупные подростковые союзы. Помимо пар возникают и большие группы, численностью от трех до десяти человек, которые можно назвать кликами. Эти клики могут быть устроены иерархически, но могут быть и вполне эгалитарными. Они могут быть тесно спаянными или относительно рыхлыми. Толпа представляет собой еще более крупное объединение; эта обобщающая категория настолько сильно доминирует в мифологии о жизни средней школы, что в «Классном мюзикле»[187] есть сцена (естественно, дело происходит в кафетерии), в которой участвуют вперемешку качки, ботаны, скейтбордисты, театралы и так далее. Конечно, фильм создал диснеевскую версию жизни подростков, но эта версия не так уж далека от реальности.