О дружбе - Лидия Денворт (2022)

Потом Штейнберг вместе с нейрофизиологом из Темпла Джейсоном Чейном провел тот же эксперимент с «вождением», но на этот раз в камере аппарата МРТ. Ученые наблюдали тот же эффект сверстника, но на этот раз они одновременно видели, что происходило в головном мозге испытуемых. «Когда подростки находились в присутствии сверстников, то само это присутствие активировало центры вознаграждения мозга, – отмечал Штейнберг. – Чем сильнее была эта активация, тем больше был риск, на который мог пойти подросток». Ученые разработали более многогранную теорию, нежели теория давления. «Мы пришли к мысли, что в основном, когда дети находятся рядом с другими детьми, в их мозгу происходит стимуляция системы вознаграждения, в результате чего она с большей легкостью возбуждается и активируется. Это, в свою очередь, чревато повышенным вниманием к возможному вознаграждению за рискованный выбор и пониженным – к его потенциальной цене»[197].

Все это прекрасно, но вдруг одно только знание о том, что друг здесь, уже является формой давления со стороны сверстника? Испытуемые подростки, несомненно, полагали, что рискованное поведение произведет должное впечатление на друзей, и ехали на перекрестках на желтый свет, чтобы выиграть гонку, рискуя попасть в аварию. Понимая это, Штейнберг, Чейн и их коллеги придумали способ исключить эту возможность. Для этого им понадобились подростки, которым все равно, что о них думают сверстники. Ученые использовали мышей.

– Мы воспитывали каждую из мышей с момента отлучения от матери с двумя мышами из других пометов, – рассказывает Штейнберг. – По сути, мы создали мышиную группу ровесников.

Так как мыши не могут играть в видеоигры с вождением автомобиля, Штейнберг и Чейн давали им алкоголь, который активирует центры вознаграждения у мышей так же, как у людей. Случайным образом мыши тестировались либо в одиночестве, либо в присутствии сверстников; половину испытуемых составлял молодняк (эквивалент подростков), половину – взрослые особи. Сколько алкоголя может выпить мышь при неограниченном доступе к нему? В присутствии других животных мыши-подростки пили больше алкоголя, чем в одиночестве. У взрослых мышей такой разницы не было[198]. «Нам кажется вполне разумным вывод, что у самого мозга подростков-млекопитающих есть какая-то особенность, которая делает его особенно восприимчивым к влиянию сверстников, а самого подростка заставляет с бóльшим рвением стремиться к вознаграждению (разве только нам неизвестно о мышах нечто, могущее заставить нас вменить им мысли о том, какого поступка ждут от них сверстники)», – говорит Штейнберг. Он и его коллеги начали называть этот феномен не «давлением сверстников», а «присутствием сверстников».

Важно отметить, что присутствие сверстников может иметь как позитивное, так и негативное влияние. «Когда подростки находятся в компании, все, что представляется им хорошим, начинает казаться еще лучше», – отмечает ученый. Если то, что воспринимается как нечто хорошее, таит в себе угрозу, то подростки, как правило, попадают в опасное положение, потому что, начиная что-то делать, они не осознают опасность – или предпочитают ее не осознавать. Однако Штейнберг и его коллеги показали, что подростки тем не менее обучаются быстрее в компании, чем в одиночестве. В компании сверстников они становятся более склонными к исследовательскому поведению. По мнению Штейнберга, это может быть хорошо или плохо, в зависимости от того, что исследуют подростки и чему учатся.