Сибирское дело - Сергей Булыга (2017)

– Вы посмотрите на эту лодку, на которой он приплыл! – громко сказал старик, обращаясь сразу ко всем собравшимся. – И вы спросите у этого человека, где он её взял? Это ведь лодка нашего уважаемого Вахит-эфенди с Атбаша. Поэтому я говорю: этот человек или украл у него лодку, или даже отнял силой! И при этом может даже и убил его!

Эх, только и подумал Мркел, да лучше бы он шёл пешком! Тем более, что теперь совершенно ясно, что спешить было некуда.

А Бикеш уже повернулся к нему и, улыбаясь, спросил:

– Ну а что ты на этот раз скажешь? Или опять будешь молчать?

– А что мне говорить? – сказал Маркел. – Ты же мне всё равно не поверишь.

– Это правда, – усмехнулся Бикеш. – Тут я с тобой полностью согласен. Но и это не означает, что я буду поступать с тобой как мне заблагорассудится. Нет! Всё будет по закону! Потому что, и в самом деле, мало ли каким образом ты завладел этой лодкой? Ты мог её просто украсть, мог отнять силой, а мог и вначале убить нашего уважаемого Вахит-эфенди, а потом уже его ограбить. Поэтому мы сделаем вот как: сперва пошлём человека на Атбаш, чтобы он там проверил, как себя чувствует Вахит-эфенди, если он, конечно, ещё жив, а потом уже будем судить тебя. Если ты украл, то мы отрубим тебе левую руку по локоть. Так всегда поступают с теми, кто в первый раз попался на воровстве. А если ты грабил, то сразу лишишься всей правой руки. Ну а если ты убийца, то мы с тебя с живого снимем кожу, а уже только потом отрубим тебе голову. Таков закон! А пока уберите его!

Тут Маркела снова подхватили бикешевы слуги и повели вокруг дома за угол, куда-то к хозяйственным пристройкам. Маркел шёл и думал только об одном: Господи, помилуй меня, грешного.

ГЛАВА 42

И Господь его пока помиловал. То есть Маркела завели за какой-то сарай, а там затолкали в тёмный и тесный чулан, заперли на замок и ушли. И вот сидел Маркел в углу, на куче прелой соломы, никто к нему не приходил и ничего не спрашивал, не проверял, не… И так далее. А у Маркела внутри всё кипело. Обидно ему было очень сильно! Ну, ещё бы! Вон как Бикеш ловко говорил, запутывал, а он, как малое дитя, ничем не мог ему толково возразить. Позор какой! А надо бы…

Эх, думал сердито Маркел, а что было надо делать? И что нужно было говорить? Да тут что ни скажи, всё было бы не так! Потому что с самого начала всё было неправильно! Нельзя было соваться в тот аул, а после тем более нельзя было идти сюда, нужно было бежать с полдороги!

А что дальше? Нет, думал Маркел, убегать было нельзя, хорошо, что он не убежал, его сюда зачем послали? Чтобы он нашёл царёвы саблю с пансырем, а они, как все здесь говорят, лежат на ермаковой могиле, а Ермак здесь где-то совсем рядом похоронен, нужно только как-то исхитриться и попасть туда, Бикеш знает, где это, нужно Бикеша заставить рассказать…

А как заставишь? Для того чтобы заставить, нужна сила, а какая она у Маркела? Ничего у него не осталось, ни ножа у него, ни кистеня, даже скребок для бриться отобрали, осталась одна только голова, и та пустая. Маркел злился, бил себя рукой по лбу, лоб тупо ныл. Маркел начал молиться – не молилось. Маркел припадал к двери, смотрел в щель между жердями и видел только репейник возле тропки. Маркел, затаив дыхание, прислушивался, но слышал только обычные хозяйственные шумы во дворе. А после и они затихли, и также и в щелях двери света не стало видно. Мало-помалу наступала ночь. Маркел лёг и положил шапку под голову. Надо было думать о том, как ему быть дальше, а не думалось. Опять вспоминался Бикеш со своими ловкими вопросами, на которые Маркел не мог ответить. Нет, он, конечно, мог сказать, что Бикеш не смеет его задерживать, потому что сам Кучум позволил ему сюда ехать и дал лодку, и дал к ней людей, и дал тамгу, в которой было ясно сказано, что все, кого Маркел встретит, обязаны ему служить верой и правдой, и так пусть и Бикеш теперь ему служит!