Сибирское дело - Сергей Булыга (2017)

– Откуда гулянки?! – удивился Маркел.

– Отовсюду! – злобно сказал Яков. – Здешние народцы наезжали, их князьки, с которыми он снюхался. Приезжают к нему, поят грибной водкой, девок к нему возят, а мы сиди за стенами и помирай!

– Так, говоришь, здешние князьки сами к нему ездили? – спросил Маркел.

– Сами, а как же! – гневно ответил Яков. – Потому что если не хотели бы, так Ермак их в здешних лесах ни за что не нашёл бы. А так чего искать, когда они сами к нему прут. Да и не только в ту зиму так было, а как нам знающие люди говорили, это с самого начала повелось, когда Ермак ещё только пришёл сюда и Кучум собрал на него войско отбиваться. Много к Кучуму тогда сошлось войска, эх, думал Кучум, сейчас я Ермака побью! А что на поверку вышло? Как только Ермак со своими ворами-казаками из стругов на берег вышел да как стрельнул из пищалей, так сразу побежало Кучумово войско! Не хотели они за него биться.

– А за Ермака? – спросил Маркел.

– И за Ермака не хотели. Зато Ермак их не неволил, говорил: живите как хотите, молитесь кому хотите, мне до этого нет дела, а только давайте ясак!

– А Кучум?

– А что Кучум? Не любят его здешние! Он же не только ясак собирал, а он ещё их неволил переходить в его агарянскую веру. А здешние вогулы что? Да и татары здешние, все они испокон веку болванам кланялись. И тут вдруг пришёл Кучум из Бухары, убил их хана Едигера Тайбугиновича и велел всему здешнему народу переходить в его закон. Ох, что тут сразу началось! Мучил Кучум народ, менял им веру… И тут вдруг является Ермак и говорит: а мне до вашей веры дела нет, мне только дай ясак! И к кому народ пойдёт? Вот то-то же! Поэтому Кучум бежал в Барабинскую степь и там кочевал, а Ермак сидел на Карачином острове и с нечестивыми безбожниками пьянствовал, дуванил с ним день и ночь, а мы, его единоверцы, в Кашлыке как мухи мёрли. Брат говорил: Яша, не забудь! И я не забыл. Хотя теперь, конечно, всё уже прошло. Вот только я никак наесться не могу. Всё время голодный! Это мне иногда снится брат, он говорит: ешь, Яша, за двоих, тебе много силы надо, не забудь, кого тебе надо со свету сжить! А я его, бывало, слушаю и думаю: эх, Максимка, Максимка, далеко ты теперь от нас и даже не знаешь, что кого надо было сжить, того уже сжили… А потом стал думать по-другому: а почему это я решил, что Максимка ничего не знает, может, он, наоборот, знает много больше моего – что тот, про кого я думаю, совсем не убит ещё, а он…

И тут Яков опять замолчал. Маркел терпеливо ждал. Но Яков ничего уже не говорил, а, ещё немного помолчав, поднялся, осмотрелся и со злом сказал:

– Где обед? Чего так долго тянут, сволочи!?

И даже махнул копьём. Но после всё же успокоился, начал ходить туда-сюда. После пришёл давешний мальчишка-татарчонок, принёс Якову еды. Яков схватил миску, сел и начал быстро есть. Иногда он поглядывал на Маркела, подмигивал ему, нарочно громко чавкал и облизывался. Когда поел, отдал мальчонке миску и сказал, что у него здесь всё спокойно. Мальчишка убежал. А Яков лёг на спину, положил рядом копьё и сказал, что если он во сне что услышит, или если ему даже что-то померещится, он подскочит и убьёт Маркела! После закрыл глаза и то ли и в самом деле заснул, а то ли только притворился.

Маркел тоже лежал тихо, есть ему почти что не хотелось, а только об одном и думалось – что сейчас можно изловчиться, перетереть верёвку, кинуться на Якова и придушить его, и велеть, чтобы во всём сознался… Да только было же понятно, что Яков из тех, кто лучше даст себя насмерть замучить, но ни словечка не скажет. Так что тут придётся всё вытягивать с добром, если такое, конечно, получится. И с этой мыслью Маркел задремал.

ГЛАВА 46

Но только Яков шелохнулся, Маркел сразу открыл глаза. Яков поднялся, сел, посмотрел на Маркела и сердитым голосом сказал:

– Не спишь? И правильно! Скоро совсем заснёшь, тогда и выспишься.