Сибирское дело - Сергей Булыга (2017)

Маркел ничего на это не ответил, а только подумал, что это конечно же и есть тот самый Яков, о котором говорил Шуянин… Но дальше Маркел думать пока не стал, потому что Яков очень злобным голосом сказал:

– Ты чего так на меня уставился?! Ты на себя посмотри! А на меня смотреть не надо. Поздно на меня смотреть!

– Да я могу и не смотреть, – сказал Маркел. И он и в самом деле отвернулся от Якова и стал смотреть в яму. Потом спросил:

– А где вторая ермаковская могила?

– Это тебе знать необязательно, – сердито ответил Яков. – Да и всё равно тебя туда не пустят.

– А тебя? – спросил Маркел.

– Ну, меня! – нехотя ответил Яков. – Да я и сам туда не пошёл бы.

– Почему?

– Недоброе там место, чёрное. Как и сам Ермак был чёрным, когда его по Вагаю с Атбаша несло!

– А ты видел это?

– Откуда мне было видеть? – удивился Яков. – Я же тогда был уже тут, в нашем ауле, ясырём у Бикеша, а Атбаш это вон где. Бикеш меня в кости выиграл у Ермака, и меня здесь высадили, а сами поплыли дальше, на Атбаш…

– Не криви! – строго сказал Маркел.

– Как это? – растерялся Яков.

– А вот так! – ещё строже сказал Маркел. – Никто тебя ни во что не выигрывал, а ты как плыл, так и поплыл со всеми дальше, и со всеми приплыл на Атбаш. А когда там начало темнеть, тебя в караул поставили. Ну а когда татары ночью из кустов полезли, тогда ты бросил пищаль и сказал…

– Нет! – яростно воскликнул Яков. – Я ничего не говорил! Остолбенел я тогда, вот что! – И спохватился, и спросил: – А ты откуда это знаешь?

– Значит, есть такое место, откуда всё можно узнать, – сказал Маркел, после залез за пазуху, достал нательный крест и показал его Якову.

Яков тяжело вздохнул и отвернулся.

– Яша, – тихим голосом сказал Маркел. – Ещё не поздно повиниться. Господь и не таких прощал.

– А Ермака простил?!

– Ермак сам за себя ответит, а ты за себя отвечай! – уже очень строго продолжил Маркел. – Так вот, Яша, дело тогда было так: вы пристали к Атбаш-острову, все стали готовиться к ночлегу, но тут вдруг подходит есаул Шуянин, берёт вас троих и ставит в караул. Караул тогда был вот какой: ты, а с тобой Ванька Волдырь и Мишка Заворуха. А ночь тогда была темнющая…

Яков насупился, долго молчал, потом настороженно спросил:

– Ты кто такой?

– Маркел Косой, стряпчий Разбойного приказа, из Москвы. Дело у меня: сыскать того, кто Ермака убил. И кто Ермаковы вещицы украл – саблю и пансырь, царские подарки.

Яков ещё сильней нахмурился, сказал нетвёрдым голосом:

– Атамана Ермака Тимофеевича убил ханский даруга Кутугай. Ткнул копьём в горло и убил. Я это сам видел. Могу побожиться.

– Это необязательно, – сказал Маркел. – Так все, кого я спрашивал, показывают. А кто такой мурза Кайдаул?

– Мурза Кайдаул приятель мурзы Бикеша, – уже смелей ответил Яков. – Когда всё это приключилось, Бикеш у себя сидел. А Кайдаул со своими людьми пошёл на Атбаш. Там они нас в засаде поджидали, но нам про это было неведомо.

– И что Кайдаул? – спросил Маркел.

– Он на Ермака накинулся, Ермак стал от него отбиваться. И может, и отбился бы, но тут Кутугай подскочил и сбоку всадил ему копьё прямо под шлем.

– И ты хорошо рассмотрел?

– А чего там было рассматривать?! Я от них, может, в пяти шагах стоял.

– Руки тебе связывали?

– Нет.

– А! Если не связывали, значит, ты им добром поддался!

– Не поддавался я! – выкрикнул Яков. – А онемел я. Остолбенел! Оно же вдруг ни с того ни с сего началось! Стоял я в карауле, было тихо. И никакой грозы тогда не было, небо было чистое, луна светила. Я стою, смотрю перед собой, а там кусты, и по бокам кусты… И вдруг вижу, прямо передо мной ветка отгибается – и из-за неё выходит татарин. А за ним ещё татарин, и ещё. Много их оттуда вышло. А я стою как столб, держу перед собой пищаль и думаю: надо фитиль поджечь…

– А почему не закричал?