На крыльях орла - Кен Фоллетт (2016)

Они вышли, поспешно расселись по двум автомобилям и рванули на бешеной скорости по главной магистрали Шахиншахи. Улицы были забиты народом, царила атмосфера карнавала. Люди высовывались из окон с криками «Аллах акбар!» Аллах велик! Большинство автомобилей направлялось в центр, где шли бои. Тейлор пронесся через три дорожных блокпоста, но никто и не думал его останавливать: часовые все отдались пляскам.

Они подъехали к «Хайатту» и собрались в гостиной углового номера люкс на двенадцатом этаже, в который Рич переехал после Перо. К ним присоединилась жена Рича Галлахера Кэйти со своим белым пуделем Баффи.

Гейден набил свой люкс выпивкой из брошенных эвакуированными сотрудниками «ЭДС» жилищ и теперь являлся гордым обладателем наилучшего бара в Тегеране. Однако на выпивку никого не тянуло.

– Что будем делать дальше? – вопросил Гейден.

Ни у кого не было никаких соображений.

Гейден принялся звонить в Даллас, где в это время было шесть утра. Он дозвонился до Тома Уолтера и поведал ему о пожарах, вооруженных столкновениях и подростках на улицах с автоматами.

– Это все, что я могу сообщить, – закончил он.

Со своим протяжным выговором уроженца Оклахомы Уолтер промолвил:

– Денек-то выдался неспокойный, верно?

Они обсудили, что делать, если прервется телефонная связь. Гейден сказал, что он будет пытаться получать сообщения через военных США: Кэйти Гейден работала в воинской части и считала, что сможет провернуть это дело.

Кин Тейлор ушел в спальню и улегся на кровать. Он подумал о своей жене Мэри. Она жила в Питсбурге у его родителей. Отцу и матери Гейдена перевалило за восемьдесят, и здоровье их не радовало. Мэри позвонила ему и сообщила, что его мать срочно увезли в больницу с сердечным приступом. Жена хотела, чтобы Тейлор приехал домой. Он поговорил с отцом, который выразился туманно: «Ты знаешь, что тебе надлежит делать». Это было истинной правдой: Тейлор знал, что он вынужден оставаться здесь. Но это было нелегко и для него, и для Мэри.

Он дремал на кровати Гейдена, когда зазвонил телефон. Кин протянул руку к прикроватной тумбочке и снял трубку.

– Алло! – произнес он сонным голосом.

Голос запыхавшегося иранца спросил:

– Пол и Билл здесь?

– Что? – прокричал Тейлор. – Рашид, это ты?

– Пол и Билл здесь? – повторил Рашид.

– Нет. Что ты имеешь в виду?

– Хорошо, я еду. Я еду.

Рашид повесил трубку.

Тейлор соскочил с кровати и отправился в гостиную.

– Только что позвонил Рашид, – сообщил он присутствующим. – Он спросил у меня, здесь ли Пол и Билл.

– Что он хотел этим сказать? – удивился Гейден. – Откуда был звонок?

– Я не смог ничего от него добиться. Парень был такой взбудораженный, а вы знаете, как паршиво он говорит по-английски, когда заводится.

– И он больше ничего не сказал?

– Сказал: «Я еду» – и повесил трубку.

– Дерьмо. – Гейден повернулся к Хауэллу: – Дай мне трубку. – Хауэлл сидел, прижав ее к уху, не произнося ни слова: они поддерживали связь с Далласом. На другом конце оператор пульта связи на «ЭДС» слушал, ожидая, когда кто-нибудь заговорит. Гейден произнес:

– Свяжите меня, пожалуйста, опять с Томом Уолтером.

Когда Гейден рассказал ему о телефонном звонке Рашида, Тейлор принялся гадать, что же это означает. Почему Рашиду взбрело в голову, что Пол и Билл могут оказаться в «Хайатте»? Разве они не были в тюрьме?

Несколькими минутами позже в комнату влетел Рашид, грязный, пахнувший пороховым дымом, из его карманов сыпались обоймы от G3, он тараторил без умолку, так что никто не мог понять ни слова. Тейлор успокоил его. В конце концов молодой человек выпалил:

– Мы взяли тюрьму. Пол и Билл сбежали.

Пол и Билл стояли у подножия тюремной стены и осматривались по сторонам.