На крыльях орла - Кен Фоллетт (2016)

Болурьян сел на то место, которое оставил для него Саймонс.

Он произнес что-то на фарси, и молодой человек в костюме, который отныне принял на себя роль переводчика, попросил их предъявить паспорта.

Вот оно, подумал Кобёрн, вот где мы вляпаемся в неприятности. Он взглянет на паспорт Билла и поймет, что документ принадлежит кому-то другому.

Паспорта были сложены стопкой перед Болурьяном. Он бросил взгляд на первый. Переводчик начал записывать данные. Возникла путаница с фамилиями и именами: иранцы часто по какой-то неведомой причине меняли их местами. Рашид подавал паспорта Болурьяну, Гейден наклонялся и показывал детали; и до Кобёрна дошло, что эти двое только усугубляют путаницу. Рашид подавал один и тот же паспорт Болурьяну больше одного раза, а Гейден, наклоняясь, чтобы показывать пункты в паспорте, закрывал фотографию. Кобёрна восхитила их отвага. В конце концов паспорта были возвращены обратно, и Кобёрну показалось, что паспорт Билла так и не был открыт.

Болурьян начал допрашивать Рашида на фарси. Похоже, Рашид рассказывал официальную легенду о рядовых американских бизнесменах, пытающихся уехать на родину, с некоторыми приукрашиваниями о членах семей, пребывающих на смертном одре в Штатах.

В конце концов переводчик спросил по-английски:

– Скажите мне точно, что вы здесь делаете?

Рашид промолвил:

– Ну, видите ли… – Затем охранник за его спиной щелкнул затвором винтовки и приставил дуло к затылку Рашида. Рашид умолк. Переводчик явно хотел услышать, что скажут американцы, увидеть, совпадают ли их слова с рассказом Рашида; действия охранника были грубым напоминанием, что они находились во власти жестоких революционеров.

Гейден, как ведущий руководящий работник «ЭДС» в Иране, ответил переводчику:

– Мы все работаем на компанию по обработке данных «ПАРС дейта системз», или «ПДС», – произнес он. На самом деле «ПДС» была иранской компанией в совместной собственности «ЭДС» и Абулфатха Махви. Гейден не упомянул «ЭДС», поскольку, как указал Саймонс перед выездом из Тегерана, Дадгар мог отдать приказ по поголовному аресту всех лиц, связанных с «ЭДС». – У нас контракт с «Банком Омран», – продолжал Гейден, говоря правду, но ни в коем случае не полную правду. – Нам не платили, люди швыряли камни нам в окна, у нас не было денег, мы тосковали по нашим семьям и просто хотели уехать домой. Аэропорт был закрыт, поэтому мы решили ехать автомобилем.

– Верно, – подтвердил переводчик. – То же самое случилось со мной – я хотел улететь в Европу, но аэропорт был закрыт.

Возможно, у нас здесь может оказаться союзник, подумал Кобёрн.

Болурьян спросил, а переводчик перевел:

– У вас был контракт с компанией «ИСИРАН»?

Кобёрн был поражен. Для человека, проведшего двадцать пять лет в тюрьме, Болурьян был на удивление хорошо осведомлен. «ИСИРАН» – «Информационные системы Ирана» – была компанией по обработке данных, которой некогда владел Абулфатх Махви, впоследствии же ее купило правительство. Бытовало широкое мнение, что она имела тесные связи с тайной полицией «САВАК». Что еще хуже, «ЭДС» действительно имела контракт с «ИСИРАН»: будучи партнерами, обе компании создали в 1977 году систему управления документацией для иранского военного флота.

– Мы не имеем абсолютно ничего общего с «ИСИРАН», – солгал Гейден.

– Можете ли вы предъявить мне какое-то доказательство того, на кого вы работаете?

Это было проблемой. Перед отъездом из Тегерана, по указаниям Саймонса, они уничтожили все документы, связанные с «ЭДС». Теперь они шарили по карманам в поисках чего-то, что могли забыть.

Кин Тейлор нашел свою карточку медицинского страхования с надписью «ЭДС», напечатанной внизу. Он передал ее переводчику со словами:

– «Электроник дейта системз корпорейшн» является компанией-учредителем «ПДС».

Бодурьян поднялся и вышел из комнаты.