Траектория полета - Карен Уайт (2019)

– Вообще-то, нет. Я не увлекалась музыкой и была в школьной команде по бегу – к разочарованию Берди. Но я любила изобразительное искусство, поэтому общалась с теми ребятами, кто этим тоже увлекался. Я обожала писать красками на холсте, правда, у меня плохо получалось. Потому я и полюбила антиквариат и старый фарфор. Ну и любовь бабушки к коллекционированию фарфора тоже помогла.

– У тебя была лучшая подруга?

Мейси услышала, как скрипнули кроватные пружины, и отважилась заглянуть в комнату. Джорджия стояла рядом с кроватью, ее профиль высвечивался в свете прикроватной лампы. Выглядела она почему-то маленькой, потерянной и одинокой.

– Нет. Мне она была не нужна.

– Почему?

– Потому что у меня была сестра. Мне ее хватало.

Мейси отошла от двери и прокралась по коридору в свою спальню, бесшумно закрыла за собой дверь. Она долго стояла спиной к двери, глядя, как бледный свет угасает на небе. В высоких кипарисах кричали ночные птицы, словно отчаянно звали кого-то в бездонной темноте, искали и не могли найти.

Глава 22

«Жизнь – цветок, любовь – мед из него».

Виктор Гюго.

Из «Дневника пчеловода» Неда Бладворта

Джорджия

Мы с Джеймсом сидели в тени гигантской магнолии. Он – со своим ноутбуком, я – с толстой стопкой откопированных страниц из расходной книги Шато Болью. Все записи сделаны мелким старинным почерком, и дабы усложнить мне работу – еще и на французском. По счастью, требовалось только искать слова «Лимож» и «Эмиль Дюваль». Не то чтобы я ожидала, что управляющий девятнадцатого века позаботится о том, чтобы его записи было удобно читать американке двадцать первого века, просто надеялась, что трудом последних недель заслужила некоторое по меньшей мере удобство. Но жизнь, как я давно узнала, редко бывает справедлива.

Джеймс с раздраженным видом закрыл ноутбук и положил его на землю.

– Опять пропал сигнал – наверное, я слишком далеко от роутера. Жаль, не привез с собой хот-спот.

Я потрясла бумагами в руках.

– Видите? Современные технологии сильно переоценены. У меня вот не возникает проблем с доступом к информации.

Он фыркнул.

– Судя по тому, как вы щуритесь, думаю, у вас проблемы со зрением. Если бы этот текст был на веб-сайте, вы могли бы увеличить шрифт и масштаб. И давайте не забывать, что вы читаете его здесь, на заднем дворе в Апалачиколе, лишь потому, что кто-то во Франции решил сделать его доступным онлайн.

Я закатила глаза, чувствуя себя почти как Бекки.

– Я не лудди́т[12], правда. Большинство современных технологий – замечательные, особенно для поиска информации. Я просто не думаю, что есть необходимость быть доступным для всех ежедневно с утра до ночи. Если людей постоянно отвлекать звонками, сообщениями и напоминаниями, у них не останется времени думать.

Джеймс откинулся на стуле, скрестив лодыжки. Я впервые видела его босиком и старалась сильно не таращиться. Ужасно нечестно, когда мужчина имеет такие красивые ноги и ступни. Я гадала, как выглядят его сестры, такие же у них красивые фигуры или ему одному повезло с генами.

Он сощурил глаза:

– То есть не потому, что вы хотели оградить себя от прошлого?

Я не рассердилась на него только потому, что он сказал правду. Зато рассердилась на себя – за то, что так ему понятна.

– Я уже сказала вам, почему не хочу мобильный телефон.

– Да, только с тех пор, как вы это сказали, ситуация вроде бы изменилась.

Его телефон прозвонил три раза, умолк и после короткой паузы зазвонил снова.

– Наглядный пример! – воскликнула я, делая вид, что пропустила мимо ушей последнее замечание. – Вас явно раздражает, что кто-то пытается с вами связаться, однако вы слишком зависимы от своего телефона, чтобы его выключить или просто оставить в гостинице. А в конечном итоге мучаете не только себя, но и тех, кто находится с вами рядом.