Война - Наталья Мар

Черная стрекоза сделала круг почета над Харгеном и опустилась на землю. Насекомое обернулось прежним Кайнортом: тем самым, таким скромным для своей гордой расы. Председатель, впрочем, как и все нормальные люди, терпеть не мог эзеров. Да и за что же их было любить? Они не старели. Умирая, они воскресали. Они жили эгоистами, свободными от совести и принципов. Космос извергал их, точно грозных ангелов, и там, где они падали, вершился ад. За что их было любить?

– Браво, капитан. – вальяжно похлопал Зури. – У меня было опасение, что главного преступника постигнет участь менее суровая, чем остальных. Но то, что мы видели сейчас, не уступает хмерсию.

Бритц сдержанно кивнул. Харген покрутил головой в поисках своего кортежа и улыбнулся полосатой стерве:

– Воистину эзеры поразительны! Ваши превращения так скоры, что кажутся волшебством, магией. – льстил он, прекрасно знакомый с ценой этих чудес для большинства народов. – Мне пора, Альда. Всего хорошего. Бритц, рейтинги на небесах!

Зури и телохранители расселись по карфлайтам.

– Если б ты ему кишки в пропасть выпустил, – задумчиво произнесла Хокс, отвернув лицо от камер. – Вот это были бы рейтинги.

– От Зури несет энтомофобией. Меня не влечет кровь, переполненная адреналином.

– Поэтому ты нападаешь сзади? Чтобы не успели испугаться?

– Чтобы не получить ногой в брюхо, Альда. Это отвлекает от еды и нарушает пищеварение.

– Как прозаично! Когда раздавали достоинства, ты дрался в очереди за кедами?

– Это Рю Мизл, Хокс. Лимитированный выпуск. Рю Мизл можно обменять на любое из достоинств – было бы желание.

Так, неторопливо прогуливаясь мимо почерневших карминцев, эзеры дошли до края площади. Здесь камер не было совсем, и посол сменила тему:

– Весьма недурно было с твоей стороны перенести вылет выпускников с рассвета.

– Ректор был в ярости – я покусился на давнюю традицию. Но если бы они стартовали тотчас после казни, репутацию военной академии и всего бранианского флота связали бы с карательными операциями.

– Я почти ненавижу тебя за то, что эта мысль пришла не в мою голову! – Хокс напустила на себя кокетливую суровость. – Но она забита лишь предстоящей отправкой наших рабов на Урьюи.

– Я готовлю ее под прикрытием все того же отлета выпускников. Кто заметит один лишний грузовой корабль?

– Но как не привлечь внимания прессы? Карминцев будет сотен пять или больше! Я считаю, что должна присутствовать при отправке. Мне нужно лично все проконтролировать…

– Ни в коем случае! Альда, посудите сами: если на церемонии вылета будет находиться посол дома Эзеров, это не останется незамеченным, поскольку будет выглядеть странно. С чего бы насекомому крутиться возле рейса на каторгу? Начальник службы безопасности – другое дело. Никто не удивится, что Харген послал меня выполнить мои обычные обязанности туда, где рядом будет его сын.

Посол задумчиво кивала все время, пока Бритц говорил.

– Никто и не вспомнит, что ты с Урьюи, и не заподозрит, что груз летит вовсе не на Тат… – протянула она. – Что ж, Норти, тебе флаг в руки. Я видела твою преданность и не стану вмешиваться.

Бритц кивнул, и полосатая стерва оставила его. Занимался рассвет, над площадью гасли сателлюксы.

Неловко вышло с Сиби. Но в том сумеречном состоянии она чуть не выдала их связь. Настала пора вытравить себя из нее. А Хокс пусть думает на зверобой, который он давно забросил, – просто оттого, что не помогает. Пять лет назад из него вынули душу, но возвращать ее – прежнюю – Бритц передумал. Хотел сохранить в себе любовь к мертвой женщине, но и ее с каждым годом становилось все труднее удерживать. Пожалуй, теперь он не чувствовал ничего и ни к кому. Его ничто не трогало. И эта вечная мерзлота прогрессировала, ни в какую не поддаваясь антидепрессантам. Поэтому сегодня эзер был даже рад, когда понял: если бы рядом не потеряла сознание Сиби, мгновение спустя это случилось бы с ним.