Ключевой мир - Андрей Ефремов (2021)

— С этим сложнее, — признал Ака́рис. — Предугадать, кто конкретно будет охранять опорный пункт, без предварительной разведки нельзя. Среди вражеских адептов также существуют маги и физики, тут всё как у нас, но проблема заключается в том, что они могут подключаться к месту силы, что делает их в несколько раз опаснее. Именно поэтому, в отличие от стыка миров с территорией Хаоса, где примерно половина секторов принадлежит адептам Порядка, хранители не горят желанием атаковать опорные пункты пустотников. Риск развоплотиться довольно высок. Экипировка у адептов Пустоты зависит от класса и работает по тем же принципам, что и у ксеноморфов. В отличие от нашей, поглощающей входящий урон до исчерпания, прочности, а потом разрушающейся, броня пустотников обладает большей стабильностью, но срезает лишь часть урона, в зависимости от уровня. Порой цифры резистов могут быть весьма солидными, и пробить такую защиту очень непросто, и мы бы никогда не решились на такую авантюру, не будь с нами мага, способного выдавать хороший урон. При обычных обстоятельствах нанять мага стоит очень дорого, ведь расход веры при атаках колоссальный, и выйти в плюс по результатам рейда порой бывает невозможно, но с тобой у нас есть шанс неплохо заработать и значительно усилиться, что будет полезно всем.

Так вот, значит, в чём дело. Охота на хорошо защищённых ксенормофов и адептов Пустоты просто невыгодна и поэтому непопулярна. Физическими атаками можно справиться далеко не со всеми тварями, а маги работать бесплатно не хотят. С одной стороны, их можно понять. Тратить очки веры, которые приносит собственный мир, не очень хочется, а выгода от захвата опорного пункта выглядит довольно сомнительной. Для всех, кроме меня.

— А соответствие адептов врага уровню места силы всё ещё работает? — уточнил я. Встречи с прокачанным хранителем врага мы можем и не пережить.

— Да, сильным адептам будет недостаточно энергии от непрокачанного места силы, поэтому в опорном пункте всегда сидит равнозначный по силе адепт.

— Один? — тоже важный вопрос.

— Как правило, да. Лидеры пустотников не глупы и понимают, что ближние к стене секторы уязвимы, и им нет смысла рисковать бо́льшим числом своих адептов. Ведь пока Пустота спит, посвящать в адепты довольно трудно. Не невозможно, но трудно. В дальних секторах, скорее всего, всё обстоит иначе, это подсказывает логика, но уверенности, конечно, нет, мы уже давно не заходим далеко.

Других вопросов у меня не было, и Ака́рис продолжил инструктаж. Он начал описывать тактику противодействия разным видам ксеноморфов и моделировать различные сценарии, которые могут произойти во время боя. Свои слова он сопровождал голографическими проекциями для наглядности, и я очень быстро забыл о тревожных мыслях, полностью погрузившись в процесс. От моих действий будет очень многое зависеть, и нужно максимально сосредоточиться, чтобы ничего не упустить.

В итоге нам удалось выступить лишь через пять часов, но зато в моей голове теперь хранилась информация о том, как следует себя вести в сотнях различных ситуаций, которые могут возникнуть по ходу боестолкновения с ксеноморфами. Столь тщательная подготовка прибавила сразу несколько очков к моей личной шкале уважения к Ака́рису.

Вписаться в работу слаженной группы мне удалось на редкость легко. Помогло богатое игровое прошлое, приучившее работать в команде. Все хранители имели огромный боевой опыт и чётко выполняли свои задачи. Бойл и Граут принимали на себя первый удар тварей и связывали врагов боем, не давая сагриться на других членов отряда; Ака́рис, который по классу оказался бойцом ближнего боя со специализацией копейщик, наносил удары в спину по наиболее уязвимым точкам, причиняя тварям ощутимый урон; Хавк с поразительной точностью всаживал стрелу за стрелой, при этом постоянно меняя позицию; ну а Кирана, наложив на группу несколько усиливающих баффов, стояла в отдалении, готовая в любую секунду прийти на помощь.