Еще одна из рода Болейн - Филиппа Грегори (2018)

Он обернулся. Налитые кровью глаза, изможденное лицо.

– Плохо, – ответил спокойно.

– Что случилось? – Я говорила нежно и просто, как с Джорджем. Сегодня он не был похож на грозного короля. Просто мальчик, печальный мальчик.

– Я сегодня не участвовал в турнире.

– Знаю.

– И больше, может быть, никогда не сяду на лошадь.

– Генрих, почему?

Помолчал.

– Я испугался. Разве это не позорно? Когда на меня начали надевать доспехи, понял, что боюсь.

Я не знала, что сказать.

– Это опасное дело – турниры, – обидчиво произнес король. – Вы, женщины, в шатрах, с вашими подарками, с вашими пари, слушаете себе, как трубят герольды, вам не понять. Это не игрушки, тут вопрос жизни и смерти.

Я ждала.

– Что, если я погибну? – спросил он беспомощно. – Что будет тогда?

На одно ужасное мгновение я подумала – речь идет о его бессмертной душе.

– Никто же не знает, – произнесла нерешительно.

– Я не о том. – Он отмел мои робкие соображения. – Что станет с троном? Что станет с короной моего отца? Он объединил страну после стольких лет сражений, никто не верил, что такое возможно. И никто, кроме него, не смог бы. Но он всего добился. И у него было двое сыновей, двое, Мария! И когда Артур умер, оставался я, чтобы наследовать трон. Он создал королевство, выполнил свой долг – и на полях сражений, и в постели. Я унаследовал прекрасную страну – крепкие границы, покорные лорды, сокровищница, полная золота, – и мне некому ее передать!

Нечего ответить на эти горькие слова. Я опустила голову.

– Жизнь без сына гнетет меня. Каждую минуту думаю с ужасом – вдруг умру, не оставив наследника. Не могу биться на турнире, даже охотиться не могу с легким сердцем. Впереди изгородь, надо, отбросив сомнения, довериться коню и прыгнуть, а я вижу как наяву: лежу в канаве со сломанной шеей, а корона Англии катится в кусты – подбирай кто хочет. А кто сможет ее поднять?

На лице его читалось страдание, в голосе слышалась мука. Слишком много для меня. Дотянулась до бутылки, наполнила стакан.

Подумала: «Пришло время, дядя одобрил бы то, что я собираюсь сказать».

– У вас есть дети от меня. Наш сыночек Генрих – ваш живой портрет.

Он плотнее завернулся в плащ:

– Можешь идти. Джордж ждет тебя?

– Он всегда ждет. Не хотите, чтобы я осталась?

– У меня тяжело на сердце, – сказал он откровенно. – Перед лицом смерти не радуют любовные игры.

Я сделала реверанс. Перед дверью помедлила и обернулась. Он не смотрел в мою сторону. Сгорбился в кресле, закутался в плащ, глядит на угли в камине, словно хочет прочесть в пламени свою судьбу.

– Вы можете жениться на мне, – тихонько сказала я. – У нас двое детей, и один из них мальчик.

– Что? – Его глаза затуманены отчаянием.

Конечно, надо быть настойчивее, ведь именно этого и ждет дядюшка. Но не все женщины умеют настаивать.

– Доброй ночи, – ласково сказала я. – Доброй ночи, милый принц.

И оставила его наедине с собственными невзгодами.

Весна 1527 года

Власть королевы таяла на глазах. В феврале ко двору прибыли посланники из Франции. Их бумаги рассматривались без проволочек, в их честь устраивались праздники и пиры, и скоро стало ясно: цель приезда – подготовить брак принцессы Марии либо с королем Франциском, либо с его сыном. Девочку вытащили из спокойного уединения замка Ладлоу, представили послам, заставили танцевать, играть, петь, есть. Господи, как же они кормили этого ребенка! Будто она могла подрасти да и объем груди увеличить прямо во время переговоров. Наш отец прибыл из Франции вместе с послами и поспевал всюду: давал советы королю, переводил, тайно обсуждал с кардиналом, как перекроить европейские союзы, а вместе с дядюшкой плел интриги – семью надо продвигать даже в такие беспокойные времена.