Еще одна из рода Болейн - Филиппа Грегори (2018)

Вылезла из постели. Болела каждая косточка – не шутка пролежать столько времени под тяжестью его тела. Разворошила дрова в камине, зажгла свечу от пламени. Генрих сел и натянул одеяло на голые плечи. Я накинула платье и устроилась в кресле, ожидая, чего он еще захочет.

С ужасом заметила – он тоже отнюдь не кажется счастливым.

– Что случилось, милорд?

– Как ты думаешь, почему королева не родила мне сына?

Я была ошарашена таким поворотом и не смогла быстро найти учтивый ответ, как полагалось бы придворной даме.

– Я не знаю. Простите, сир, ее время прошло.

– Ясно, – нетерпеливо прервал он. – Ну а раньше? Когда я женился на ней, мне было восемнадцать, а ей двадцать три. Она была прекрасна, не могу выразить, как прекрасна. Да и я был самый привлекательный принц в Европе.

– Вы и сейчас такой, – быстро вставила я.

Он самодовольно улыбнулся:

– Не Франциск?

Я отмела короля Франции:

– Никакого сравнения с вами.

– Я уже был сильным, зрелым мужчиной. Все это знали. И она сразу же зачала. Знаешь, как скоро после свадьбы она почувствовала первое движение ребенка?

Я покачала головой.

– Через четыре месяца! Только подумай! Я сделал ей ребенка в первый же месяц. Разве это не мужская сила?

Я ждала, что будет дальше.

– Девочка. В январе родилась мертвой.

Я отвернулась к огню – не могла видеть его расстроенного лица.

– Она снова понесла. На этот раз – мальчик. Принц Генрих. Мы окрестили его, устроили турнир в его честь. В жизни не был так счастлив. Его назвали Генрихом в честь меня и в честь моего отца. Мой наследник, мой сын. Родился первого января и умер в марте.

Я застыла. Моего сыночка, моего Генриха, забрали от меня, а ведь он тоже может не дожить до трех месяцев. Король не обращал на меня внимания – он был далеко, в прошлом, когда он был немногим старше, чем я теперь.

– Следующий ребенок – перед войной с Францией. Выкидыш случился в октябре. Осенняя утрата. Вся радость победы над Францией отравлена. И королева тоже погасла. Через два года, весной, – еще один ребенок родился мертвым, опять мальчик. Еще один принц Генрих, если бы только выжил. Но он не выжил. Никто из них не выжил.

– У вас есть принцесса Мария, – шепотом напомнила я.

– Она была следующей. Я был уверен – теперь все изменится. Бог знает на что я надеялся – я думал, это была просто неудачная полоса, может быть, болезнь, что-то такое, а теперь это прошло. Раз один ребенок выжил, за ним последуют и другие. Но ей понадобилось два года, чтобы снова забеременеть. Опять девочка – и опять мертвая.

Затаив дыхание, следила я за этой семейной историей. Слышать страшный список потерь из уст отца было так же мучительно, как видеть его жену, преклоняющую колени у молитвенной скамеечки, когда она, перебирая четки, называет одного за другим умерших детей.

– Но я знаю, в чем дело. – Генрих приподнялся на подушках, его лицо, только что полное горя, пылало гневом. – Я-то был в полной силе, я-то мог иметь детей. У Бесси Блаунт уже был сын от меня, когда королева рожала своего последнего мертвого ребенка. У Бесси – сын, а у королевы только детские трупики. Почему так должно было случиться? Почему?

Я только головой покачала:

– Не знаю, сир. На все воля Божья.

– Да! – Казалось, он был доволен. – Именно так. Ты права, Мария. Это воля Божья. Так и должно было случиться.

– Неужели Бог хотел вас наказать? – Я тщательно подбирала слова, вглядываясь в его профиль в полумраке и жалея, что не могу услышать подсказки от Анны. – Во всем христианском мире вы наверняка Его самый любимый принц.

Он повернулся ко мне. В темноте голубые глаза потеряли свой цвет.

– Ну и кто же, по-твоему, виноват? – Он как будто внушал мне какую-то мысль.

Я вытаращила глаза и разинула рот, как деревенский дурачок, застрявший на перелазе. Как понять, что он от меня хочет?

– Королева?

Он кивнул: