Если обманешь - Коул Кресли (2010)

– Это не так. Я знаю, что красива и умна, но у меня нет связей и никакого приданого. Если ты еще не понял, я живу в глубокой нищете.

– Мне не нужны связи, а денег мне не истратить за всю жизнь. Я могу позволить себе выбрать невесту только в соответствии с ее красотой и умом.

Мэдди снова изогнула бровь.

– Почему ты решил, что я соглашусь?

– На маскараде ты сказала, что хотела бы выйти за богатого. У меня есть деньги. Ты сказала, что хотела дорогое кольцо, и я дал тебе кольцо ценой с небольшое состояние. Ты станешь графиней, и у тебя будет больше домов и богатства, чем ты мечтала.

Дома и богатство? Графиня? Искренен ли этот странный Шотландец? Разве она не просила у Господа перемены в судьбе? Хотя бы передышку в бесконечной череде сердечных уколов?

А этот Маккаррик вдруг появляется у ее дверей с предложением?

Нет! Дары так не падают с небес! Не ей. Что-то здесь не так.

– Тебе всего лишь нужно уехать со мной из Парижа в Шотландию.

– Почему бы, не жениться здесь? Ты ведь такой романтик, а это Париж… город-светоч, – добавила она сухо.

– Потому что я как глава клана должен обвенчаться в поместье Маккаррик и сыграть грандиозную свадьбу, на которой будет веселиться весь клан. И женитьба в Шотландии в присутствии свидетелей из моего графства поможет моим детям без помех вступить в наследство. Никто не осмелится претендовать на него.

Этим он не убедил ее и добавил:

– Деньги, защита, легкая жизнь – все это на расстоянии вытянутой руки от тебя. Выйти замуж за меня – неужели это такое отталкивающее предложение? – Он непроизвольно прикрыл ладонью шрам.

– Да, и прежде чем ты подумаешь, что это из-за твоего лица, – он опустил руку, похоже, удивившись, что касался шрама, – прошу тебя вернуться назад, к той ночи. Ты разрушил то, что могло быть, должно было быть, чудом. Я думала, что знаю, что такое жестокость, но ты преподал мне еще один урок.

– Это было не так уж плохо…

– Да, я слышала, что некоторым женщинам нравится, когда сексуально озабоченные шотландские горцы лапают их, срывают с них одежду, а потом причиняют невыносимую боль. Я почему-то никогда не разделяла их мнение. – Мэдди поежилась. – Готова поспорить, что тебе не дает покоя осознание того, что я нахожу тебя отвратительным любовником.

Он наградил ее тяжелым взглядом.

– Если бы можно было вернуться назад, я сделал бы все по-другому.

– Следует ли это принимать за извинение?

– Я не верю в извинения. Взамен я предлагаю тебе будущее, что гораздо ценнее.

– В ту ночь ты продолжал, хотя уже причинил мне боль.

– Я не знал…

– Хочешь сказать, что такой опытный человек, как ты, не видит, когда женщине больно и она готова разрыдаться?

Ей показалось или он действительно содрогнулся?

– На тебе была маска. Я не мог видеть твои слезы. Я прекратил, как только понял…

– Верно. А потом закончил то, с чего начал: добавил унижения.

– Я не хотел унизить тебя. Это произошло… непроизвольно.

Мэдди нахмурилась.

– Непроизвольно?.. – Она замолчала, почувствовав, что краснеет, представив себе его, охваченного страстью. – О, что ж, остается тот факт, что ты не сразу остановился даже тогда, когда все осознал.

– Но я остановился. И ты когда-нибудь поймешь, как это было нелегко, черт возьми. – Он отвел рассеянный взгляд в сторону. – Тебе это трудно представить, потому что ты ощущала боль, но мне больно не было. – Шотландец насупил брови, будто восстанавливая в памяти их занятие любовью в экипаже. – Такого удовольствия, как с тобой, я не испытывал несколько лет.

– Тогда почему ты остановился?

– Я не хотел причинять тебе боль. – Он повернул голову и снова посмотрел ей в глаза. – Полагаю, это должно означать, что я еще могу рассчитывать на искупление.

– Искупление? Надеюсь, ты приехал сюда не затем, чтобы искать у меня спасения, потому что если это так, то ты выбрал не ту девушку.