Последняя миля - Дэвид Балдаччи (2017)

Прошла долгая минута. Оба глядели друг на друга.

– У тебя еще что-то на уме? – осведомился Амос.

– Я будто и не существую, Декер.

– Что это тебе взбрело в голову?

– Я ничего не знаю о двух людях на этом фото. – Марс глянул на него. – Откуда они. Кто они на самом деле. Почему их убили. Ничегошеньки. А поскольку я произошел от них, то есть от никого, то кто я после этого? Пустое место! – Он вскинул руки.

Потянулась минута молчания под шум усиливающегося дождя. Барабанная дробь капель стучала будто в унисон с сердцами обоих.

Вынув портрет жены и дочери, Декер протянул его Марсу. Тот поглядел на него:

– Твоя семья?

Амос кивнул.

– Твоя малышка – суперпрелесть.

– Была суперпрелестью.

Марсу стало неловко.

– Я понимаю, ты должен горевать по ним.

– Суть в том, Мелвин, – подался вперед Амос, – что я знал о них все. Все. Не было ни малейших тайн.

– Лады, – медленно проговорил Марс, явно не понимая, куда это заведет.

– И их нет. А я… тоже пустое место. Как и ты.

Судя по виду, Марсу хотелось что-нибудь сокрушить.

– Так, значит? И больше ничего? Тогда какого черта мы все это творим?

– Мы делаем это, поскольку что-то еще может быть. Все зависит от нас.

– Но ты же только что сказал…

– Я сказал, что я – ничто. Сегодня. Завтра я могу кем-то стать. Это единственная гарантия, имеющаяся у каждого из нас. Это большая свободная страна. Возможность что-то совершить есть у каждого.

– Я – дело другое.

– Почему это?

– Проклятье, а почему, по-твоему? Я черный. Ты белый. Большей разницы и быть не может.

– Ты считаешь?

– А ты нет? У тебя есть разница побольше?

– Я мыслил скорее категориями «Лонгхорнс» и «Бакайз». Раса там роли не играла, только победа.

– Мило, – усмехнулся ему Марс. – Но реального положения дел не меняет. Я черный бывший зэк, и амнистия по барабану. Помнишь тех мудаков из забегаловки для дальнобойщиков?

– Забудь о них. Они вымирающий сегмент общества. Но если мы выясним, кто сделал это на самом деле, это может изменить ход вещей, Мелвин. – Марс тряхнул головой, но Декер все равно добавил: – Половина людей по-прежнему считает, что ты убил своих родителей.

– Мне насрать, что они думают.

– Выслушай меня.

Марс хотел было сказать еще что-то, но вдруг прикусил язык и резко кивнул.

– На свете мало вещей сильнее истины, – продолжал Декер. – Как только истина будет на твоей стороне, события обернутся к лучшему, черный ты, белый или где-нибудь в промежутке.

– Но ты думал, что они в программе защиты свидетелей. А они не были. Так что вернулись к тому, с чего начали.

– А что ты делал во время матча, когда игра не заладилась и просвет запечатан, – валился на траву и подымал лапки кверху?

– Черт, а тебе как кажется?

– Так что же ты делал?

– Находил другой просвет и прорывался туда.

– Что ж, именно это мы и сделаем, Мелвин. Найдем другой просвет, чтобы прорваться.

– Как?

– У твоего отца был сейф в доме?

– Сейф? Нет.

– А он использовал его на работе? Такой, к которому доступ был бы только у него?

– Там был сейф, но батя сказал мне, что владелец – настоящий отморозок. Весь день маячил у него за спиной, боялся, что он что-нибудь сопрет. Даже после того, как он проработал много лет. Так что батя никак не мог быть единственным, кто имел доступ к этому сейфу.

– Тогда у нас фактически остается только одна альтернатива.

Глава 36

Декер и Марс остановились перед каменным зданием. Над головами собирались свежие грозовые тучи. Из-за формирования нового атмосферного фронта сумерки наступили очень рано.

– Техасский первый национальный банк? – вопросил Амос. – Ты уверен, что это он?