Глаза ее куклы - Екатерина Неволина (2019)

Спустившись, я заглянула в почтовый ящик и увидела там неподписанный конверт. Сердце испуганно вздрогнуло и замерло. Руки предательски дрожали, когда я вскрывала конверт.

Всего-то маленький листок картона. Визитка.

«Алексей Ветров. Независимый корреспондент», — сообщала она, а сделанная карандашом приписка поясняла: «На случай, если с первой случилась неприятность. Не спешите выбрасывать и эту. Возможно, я еще пригожусь. Ваш Ураган».

Я едва не рассмеялась от облегчения. Но какой же этот Ураган наглый! Слышала, что журналисты проныры и прилипалы, но не представляла, что до такой степени. И все же я не стала выбрасывать визитку, а сунула ее в сумку. Покажу бабушке и деду, а они по своим каналам разыщут этого приставучего прощелыгу и доходчиво объяснят ему, что меня следует оставить в покое.

Довольная принятым решением, я вышла во двор, где уже ждал черный представительский автомобиль.

— Взял пока в аренду, — кивнул на машину Ник. — Ну что, поехали?

Он действительно подготовился к встрече. Оделся слегка старомодно, но очень элегантно — в белой рубашке поло с черной полоской у воротника, черных брюках и мягких летних черных же туфлях. А еще купил два роскошных букета, бутылку настоящего французского шампанского и бутылку дорогого коньяка.

— Дело серьезное! Еду на смотрины. Правда, смотреть буду не я, а на меня, — пошутил Ник, заметив мой удивленный взгляд. — Как ты думаешь, твоим понравится?

— Спрашиваешь! — воскликнула я и, поцеловав его в гладко выбритую щеку, прошептала: — Спасибо. Ты такой замечательный!..

И мама, и бабушка оказались совершенно очарованы Ником. Во время импровизированного семейного ужина он казался просто идеальным: был галантным и предупредительным, уместно шутил, не болтал много и слушал очень внимательно. Он вообще внимательно слушал, а это редкий дар в наши времена.

— Значит, вы теперь живете в России, Ник? — спрашивала мама, слегка раскрасневшись от выпитого бокала и от галантного внимания молодого человека. — И вам здесь нравится?

— Я пока что здесь работаю. Это страна многих возможностей, — отвечал Ник, не забывая подлить ей и мне с бабушкой еще немного шампанского. — Здесь интересно. Я люблю свою родину, однако у меня есть и русские корни. Наверное, поэтому мне легко здесь.

— Легко! — буркнул отец. — Подумать только! — Он залпом осушил свою рюмку и долил еще коньяка. — Только и ждут, как бы кого выпотрошить. Мы тут все как коровы на бойне: дождутся, пока разжиреют, потеряют бдительность, — и зарежут.

— Сережа… — мама потрепала отца за плечо. — Ну что ты, не надо.

— Не надо? Типа шито-крыто — и отлично. Интеллигенты страдают молча! Или вкалывают на заграницу, — он бросил взгляд в сторону непривычно молчаливого деда и снова выпил.

— Вы совершенно правы, — подтвердил Ник. — Нельзя… как это говорят? Класть всех куриц в одну корзину.

— Все яйца, — машинально поправила бабушка.

— Спасибо, — Ник ослепительно ей улыбнулся. — Точно, все яйца. Нужно быть предусмотрительным и осторожным. Помощи от правительства не дождешься, поэтому остается только рассчитывать на себя.

— Вот, немец, а понимает, — согласился отец, которого уже слегка повело от крепкого коньяка, и мама то и дело бросала на него обеспокоенные взгляды.

Тут дедушка поднялся и молча вышел на кухню. Я последовала за ним.

Он стоял у окна, задумчиво глядя на окрашенное в розоватые тона заката небо.

— Что-то не так? — тихо спросила я, подойдя к нему. — Тебе не понравился Ник?

Дед ответил не сразу, словно что-то про себя взвешивая.

— Очень он у тебя ловкий, галантный и все понимающий, — произнес он наконец. — Слишком хороший, я бы сказал.

— Разве это плохо? — удивилась я.

— Ну… посмотрим, посмотрим, — сухо ответил дед. — А тебя не смущает, что он едва ли не ровесник твоего отца. Ему же под сорок?