Глаза ее куклы - Екатерина Неволина (2019)

А ночью мне приснился кошмар, как будто меня, положив мне на грудь цветок лилии, кладут в кукольную коробку, похожую на гроб. Очень плотную, с тяжелой крышкой. От аромата лилий кружилась голова, воздуха не хватало. Я хотела закричать, сказать, что я живая, попросить выпустить меня на свободу, но не могла. Губы больше не подчинялись, как и все тело, казалось, отлитое из твердого холодного фарфора.

Стараясь отодвинуть в сторону панику, я прислушивалась, пытаясь понять, что происходит за пределами моей коробки. До меня доносились приглушенные веселые голоса, смех и, кажется, звон бокалов. Люди праздновали и веселились, и от этого становилось еще более жутко. Откуда-то я знала, что все позабыли обо мне, задвинув меня наверх пыльного шкафа памяти. Я оказалась в чудовищной ловушке и не могла найти из нее выход, я больше не являлась хозяйкой не только своей судьбы, но и собственного тела.

Проснувшись от ужаса, едва переводя дыхание, под громкий гул пульса в висках, я наткнулась на холодный внимательный взгляд Гретхен. Кукла словно за мной наблюдала, и мне вдруг захотелось повернуть ее к стене, чтобы не видеть этого взгляда. Впрочем, я тут же пришла в себя, и мне стало стыдно перед куклой.

— Глупая у тебя хозяйка, — проговорила я и, перевернувшись на другой бок, закрыла глаза. Правда, уснуть удалось далеко не сразу, а ощущение чужого взгляда казалось таким тяжелым и навязчивым, что я, словно в детстве, залезла под одеяло с головой. Конечно, любой психолог легко объяснил бы состояние тревожности предстоящей свадьбой. Любые, даже самые позитивные, перемены вызывают подсознательный страх.

А наутро началась обычная суета, заставившая меня напрочь забыть о ночных кошмарах. Несмотря на то что Ник настоял на очень скромной свадьбе, я хотела быть для него самой красивой, поэтому, едва рассвело, погрузилась в подготовку — маски, патчи под глаза, позволяющие убрать не вовремя появившиеся синяки, потом посещение визажиста-парикмахера и маникюрши. Они дружно колдовали надо мной и добились впечатляющего результата.

Даже я сама была довольна той красавицей, что отражалась в зеркале. Я так ждала появления Ника, чтобы увидеть, как он посмотрит на меня, однако, видимо, он сам слишком нервничал перед церемонией — едва глядел в мою сторону и вдруг показался мне незнакомцем. Но я взяла себя в руки.

Всю официальную часть Гретхен оставалась со мной. Знаю, это выглядело странно, но мне было с ней спокойнее, а еще мы потрясающе смотрелись вместе. В загсе разрешение сфотографировать нас попросили даже чьи-то чужие фотографы.

Перед глазами смешалась пестрая толпа народа, цветы, от запаха которых кружилась голова. Я даже не поняла, в какой момент зазвучала торжественная музыка. Осознала только то, как Ник целует меня, глядя мне в глаза странным, будто прожигающим взглядом. И еще… взгляд дедушки Бори в тот момент, когда я обернулась к родным после поцелуя, прижимая Гретхен к груди. Он смотрел так, словно увидел что-то ужасное.

А потом нас принялись поздравлять, оглушая гомоном голосов, повезли в ресторан, где был заказан крохотный зал — как раз достаточный, чтобы вместить небольшую семью. Угощение, тосты, свадебный вальс… Все это навалилось на меня тяжелым комом.

— Ну все, — сказал наконец Ник, от которого не укрылось это состояние. — Моя жена, — он выделил голосом это новое слово, — устала, мы вынуждены вас покинуть.

Мои родные, слегка удивленные его решительностью, попытались нас задержать, но Ник взял меня за руку и повел к выходу. Его ладонь жестко сжимала мою, и на миг мне даже стало больно.

— Извини, — он оглянулся на меня. — Ты словно сама не своя. Очень бледная. Тебе нужно отдохнуть.

Я кивнула.

Дома Ник уложил меня в кровать, нежно поцеловал в висок и, шепнув на ухо «спи», вышел из комнаты.