Глаза ее куклы - Екатерина Неволина (2019)

— Все хорошо? — Ник тихо подошел сзади, положил руки на плечи, отчего по всему телу прокатилась горячая волна, и нежно поцеловал в шею. Я ощущала всей кожей его дыхание. Даже не кожей — обнаженными нервами. Чувствовала его запах и удивлялась: как я могу сходить с ума от запаха обычного человеческого тела?

Я медленно повернулась к нему и кивнула.

— Ты такая бледная. И как будто чем-то расстроена, — заметил он, присаживаясь на край моего стола.

— А у тебя все хорошо? — спросила я. — Ты давно не говорил о себе, о своей работе. Все в порядке?

— Да, — он беспечно махнул рукой. — Ничего срочного. Могу пока позволить себе отлынивать, а вопросы решаю дистанционно.

Это правда. Даже в первые дни после свадьбы он то и дело садился за свой ноутбук.

— А почему ты не перевез своих кукол?

— Потому что они у тебя не поместятся! — он засмеялся. — Видел я твои… Как это у вас называется?.. А, антресоли!

— Но я бы освободила место. Да! — Я бросила пластик на стол и вскочила. — Я эгоистка! Совсем не подумала! Давай сейчас же наведем здесь порядок. Выбросим все ненужное!..

— Нет, — Ник засмеялся и легонько надавил мне на плечи, усаживая обратно. — Не спеши. И ты же не думаешь, что мы будем жить в этой маленькой квартире всегда? Вскоре я закончу кое-какие дела, и мы сможем выбрать себе квартиру побольше. Хочешь собственный кабинет?

Я завороженно кивнула. Рабочий кабинет, где можно разместить стеллажи, подставки для кукол, всяческий рабочий материал, — это же прекрасно! Кто от подобного откажется!

— Вот и славно. Тогда так и сделаем. И вообще подумаем, где нам жить: здесь или в Германии. Помнишь: мы скоро туда поедем, ты все увидишь своими глазами, — он взял мои руки в свои, согревая своим теплом.

В его руках я отогревалась и успокаивалась. Он обнял меня, прижал к себе одной рукой, а затем вдруг шагнул в сторону и посмотрел на меня с удивлением.

— Ты зачем залепила мои часы? Не то чтобы они очень дорогие, но…

Я оглянулась. Тот самый кусок пластика, который я так долго мяла в руках, и вправду был прилеплен прямо на лежавшие на столе часы Ника, накрывая их уродливой кляксой.

Когда я успела это сделать и зачем?

— Ты считаешь, что мы проводим мало времени вместе?

Я молча помотала головой.

— Ты мне не доверяешь?

Боже!

Пульс стучал в висках, и я никак не могла нормально думать. Костя уверял меня, что я нормальная. Но с чего он это вообще взял? По доброте душевной? Из равнодушия? Просто произнес успокоительные слова, не слишком волнуясь о том, какова же правда? А я — нормальная? Совершаю странные поступки — даже и не скажешь, что совсем машинальные, а потом о них забываю… Я ненормальная, это факт.

— Извини! — Ник присел передо мной на корточки. — Глупо с этими часами вышло. Я не представлял, что ты так отреагируешь.

Я молчала. Силы иссякли все разом — даже руку не поднять. Вот она лежит на подлокотнике дивана, и я отчетливо вижу синие жилки и очертания тонких косточек. Словно это и не человеческая рука, а птичья лапка. Превратиться бы в птицу и улететь. Все равно куда.

— Извини. Хочешь, я их разобью?

Я не хотела, но он уже поднялся, бросил часы на пол и изо всех сил наступил на них. Послышался отвратительный хруст — как будто раздавили огромного жирного жука. Я вздрогнула от омерзения. Птицы едят жуков. Нет, не хочу быть птицей, хочу стать невидимкой.

— Ты на меня не сердишься?

Его тень лежала на мне, словно бетонная плита, придавливая меня к дивану, даже дышать было тяжело.

Я так устала, что сделала над собой усилие и ответила:

— Нет, просто мне надо побыть одной.

— Хорошо, — Ник осторожно, словно безнадежно больную, поцеловал меня в лоб. — Я пойду прогуляюсь. Только никуда не уходи, хорошо?

Пришлось кивнуть.