Личная жизнь адвоката - Наталья Борохова (2012)

– Нет, конечно, – поспешно поправился следователь. Он почувствовал, что мочки его ушей краснеют, что бывало всякий раз, когда Милица Андреевна каким-нибудь своим резким замечанием ставила его на место. Эта женщина руководила крупнейшим автосалоном, хотя могла возглавить даже армию. В ней не было ничего хрупкого и женственного, кроме манеры модно одеваться. Она мыслила и говорила, как мужчина.

– Преступление совершено в условиях очевидности. У нас достаточно улик для того, чтобы достойно завершить это дело, передав его в суд. Я не сомневаюсь в обвинительном приговоре.

– Я тоже, – мрачно подтвердила Винницкая и, взглянув на следователя, добавила: – Мне бы только хотелось, чтобы вы были больше уверены в результате. Без всяких ваших «если» и «может быть». Убийцы должны быть наказаны, и в этом вопросе не место неопределенности…

Начало очной ставки не предвещало ничего хорошего. Милица Андреевна подозрительным взглядом окинула молодых адвокатов и никак не ответила на их приветствие. С точки зрения Василия, женщину можно было понять. Ведь они защищали убийцу ее сына. С какой радости она будет демонстрировать им дружелюбие и оптимизм? Он увидел в ее глазах муку и понял, что они невольно причиняют ей боль. Елизавета немало бы удивилась, расскажи он ей о своих наблюдениях. Она заметила холодную ненависть, но постаралась напомнить себе, что они ничего дурного не делают. Они лишь адвокаты и стараются хорошо выполнить свою работу, пусть это многие не понимают.

Когда в кабинет завели Еву, глаза Винницкой сузились, как стрелы. Она сжала губы и, видимо, с трудом заставила себя быть благоразумной. От взгляда женщины не укрылось то, что Ева в неволе похудела и осунулась. На ней был видавший виды спортивный костюм, который ей передала мать, и Милица Андреевна с удовлетворением отметила, что в нем она смотрится куда органичнее, чем в платье от Майкла Корса, которое Артем подарил ей на Рождество.

Девчонка имела наглость поздороваться с ней, но Винницкая отвернула голову в сторону и попросила следователя не задерживать с началом очной ставки. Тот ответил согласием и скороговоркой зачитал участникам их права, после чего задал первый вопрос:

– Расскажите, при каких обстоятельствах вы познакомились.

Милица Андреевна вздохнула. Она бы все отдала, чтобы не было тех обстоятельств, в результате которых состоялась их первая встреча…

Она явилась с ним под руку, смеющаяся и румяная от холодного ветра, который мел в тот день городские улицы. Милица Андреевна с порога заметила, что у девушки простенькое пальтишко и вызывающие сапоги длиной до колена.

– Здрасти, – сказала она, языком передвинув жвачку за щеку.

– Добрый день, – сказала Винницкая, не подозревая, что всю оставшуюся жизнь она будет проклинать тот день, который некогда назвала добрым.

Артем галантно помог снять девице пальто, под которым оказалось короткое вязаное красное платье и чулки в сеточку. Милица Андреевна разом подобралась. Она за версту чуяла опасность. Таких девиц не следовало пускать на порог, но Винницкая все еще находилась в плену хороших манер, которым ее в свое время грузили родители мужа. Она позволила молодым людям пройти в гостиную и даже предложила нахалке чай. Та не стала долго ломаться и одна опустошила весь чайник, съев в придачу все пирожные, которые были приготовлены на десерт. Антон Алексеевич еще сказал тогда, что ему нравится, когда у девушек здоровый аппетит.

– Вы учитесь или работаете? – спросила Винницкая светским тоном.

– Я работаю медсестрой в хирургии, – ответила девчонка и улыбнулась Артему, словно в этом было что-то забавное.

– Ну, разумеется, вы собираетесь стать врачом?

– Врачом? – удивилась девица. – Нет, не собираюсь. Боюсь, что для этого у меня маловато мозгов. Там ведь нужно сдавать химию, а у меня с этим абсолютный абзац. Пройти на платное отделение у меня, разумеется, нет никаких шансов. Кто будет оплачивать учебу?