Все, что мы оставили позади - Кэрри Лонсдейл (2018)

Я развернулся в дверях, услышав нотку паники в ее голосе. Наталия встала на колени, вцепилась в простыню обеими руками так, что побелели костяшки пальцев. На долю секунды мне захотелось бросить ноутбук и нырнуть обратно в постель. Уверить нас обоих в том, что все будет замечательно. Но это были бы пустые обещания, которые я не мог сдержать.

– Я иду вниз. Делать записи.

Наталия продолжала цепляться за простыню.

– Я не люблю спорить. Пожалуйста, не уходи. Возвращайся в постель. – Она похлопала по подушке рядом.

– Ложись спать. Я всего лишь иду в кухню. – Я закрыл за собой дверь, оставив маленькую щелку, прошел мимо комнаты Маркуса, потом мимо комнаты Джулиана.

– Папа!

Я вернулся к двери в его комнату и заглянул туда. Ночник «Капитан Америка» отбрасывал неяркий голубой свет, сгоняя тени в угол.

– Уже утро? – Джулиан сидел в кровати и тер глаза.

– Почти. У нас осталось еще несколько часов до восхода солнца.

Он рухнул обратно на подушки.

– Я собираюсь обогнать тебя на горном велосипеде.

– Уверен, что у тебя получится. Поспи немного.

Джулиан зевнул.

– Спокойной ночи, papá.

Я спустился по лестнице в кухню и включил ноутбук. Пока шла загрузка, я разобрал вчерашнюю почту, добавив последние журналы в стопку у дальней стены. В газете не нашлось статей, которые, по моему мнению, могли бы заинтересовать Джеймса, поэтому я отправил их в мусорный бак.

Как только ноутбук был готов к работе, я загрузил в облако около двадцати фотографий, которые сделал накануне – снимки мальчиков и Наталии на футбольном матче Джулиана, потом добавил их в папку с фотографиями за этот месяц. У меня были папки для всего: для фото, журнальных статей, финансовых отчетов, официальных документов и других важных инструкций. Я ежедневно записывал, что я делал, кого я любил (Наталию и своих сыновей), кому я доверял (Наталии) и кому не доверял (Томасу и Имельде). Все было в безупречном порядке. Потому что сеанс гипноза, которому меня насильно подверг Томас, вызвал не только головные боли. Он пробудил Джекилла для моего Хайда. Мое второе «я» пробивалось на поверхность, и я не сомневался, что у меня осталось не так много времени.

* * *

– Сбавь скорость.

Джулиан низко пригнулся к рулю и входил в поворот. Я ехал позади, подстраиваясь под его темп. Дорога вокруг подножия холма была в основном мощеной, и мы проезжали по ней много раз. Для восьмилетки Джулиан был бесстрашным велосипедистом.

Я догнал его, поехал рядом.

– Полегче. Держи все под контролем.

На следующем повороте Джулиан чуть нажал на тормоз.

– Неплохо.

Ветер завывал в наших шлемах. Над головой сверкало солнце, поджаривая нам спины. У меня с подбородка капал пот. Мы рано начали, но утро уже было жарким, сухим и пыльным. Хорошо, что нам осталось всего лишь километра два и все вниз с холма. Мы неплохо потрудились. Время, которое я проводил наедине с Джулианом, было замечательным, и я бы ни за что от этого не отказался. Но, черт побери, я никак не мог уехать от кошмара прошлой ночи. Я как будто все еще был там. Пульсирующая, отупляющая боль в черепе вызвала тошноту, а направленное на меня ружье напугало до смерти.

Я подал знак, что пора остановиться и выпить воды, и мы съехали на площадку на обочине.

Джулиан выпил свою воду и с наслаждением вздохнул.

– Мы можем поехать по тропе? – спросил он, имея в виду грунтовую дорожку, которая в некоторых местах шла параллельно дороге. Тропа была узкой, с дерном и разросшейся зеленью.

– Думаешь, ты с ней справишься? – Мы проехали уже больше пяти километров, и часть дистанции дорога шла вверх, была грунтовой или вымощенной булыжниками.

Джулиан указал на себя обеими руками:

– Эй, я самый быстрый гонщик в команде.