Все, что мы оставили позади - Кэрри Лонсдейл (2018)

Джеймс сложил все необходимое для занятий живописью на кофейный столик и взял телефон сына. Он сразу же узнал номер Томаса. Стоит ли удивляться тому, что его брат ведет себя так низко и пытается добраться до него через сына. Это была именно та тактика принуждения, в которую, по мнению Карлоса, не должны быть вовлечены его сыновья.

Но Джеймс тоже был в этом виноват. Он игнорировал Томаса. Он решил позвонить Томасу позже, иначе тот скоро появится на пороге дома Наталии.

– Ты звонил ему или писал в ответ? – спросил Джеймс у сына.

– С нашего приезда сюда я отправил сообщение только Антонио.

Джеймс просмотрел переписку мальчика с его другом, потом внес Томаса в черный список и вернул телефон Джулиану.

– Больше он тебя не побеспокоит, – сказал Джеймс, запоздало подумав о том, что следовало бы сделать то же самое на собственном телефоне.

Джулиан сунул телефон в карман и постучал мячом по своим согнутым коленям.

– Что происходит между тобой и братом? Он кажется милым. То есть со мной и Маркусом он был милым.

– Когда это было?

Джулиан театрально закатил глаза:

– В прошлом декабре, когда дядя Томас навещал нас. Вы, ребята, только и делали, что орали друг на друга. А я-то думал, что круче сеньора Мартинеса никто не ругается.

Сеньор Мартинес был отцом одного из приятелей Джулиана. Ругательства с его губ слетали с такой же легкостью, с какой мяч катался по полю.

Но эти первые недели декабря были худшими в жизни Джеймса. Он не чувствовал такой ярости по отношению к своей семье с тех пор, как Фил напал на Эйми. Если бы тогда Фил ударил Джеймса по голове чуть сильнее, он бы… Уф! Джеймс даже представлять не хотел, что бы тогда случилось.

Он вздохнул, выпуская гнев, вернувшийся вместе с воспоминаниями, и опустился на диван рядом с Джулианом. Прижавшись спиной к подушкам, Джеймс уставился в потолок. Джулиан выпрямился и обнял свой мяч. Джеймс повернул голову и посмотрел на сына:

– Прошлой зимой между нами все было непросто.

Джулиан кивнул.

– Ты кое-что знаешь о моей потере памяти. Когда-нибудь, когда ты станешь старше, я расскажу тебе, почему я потерял память.

– Почему не сейчас? Мне почти двенадцать.

Джеймс подался вперед:

– Ты же смотришь новости. В мире есть очень страшные люди, и со мной произошло кое-что страшное.

От страха лицо Джулиана потемнело, как будто нашло облако эмоций.

– Что?

Джеймс задумался о том, как много можно ему рассказать.

– Мой брат знал, что я потерял память, но не сказал мне, кто я на самом деле.

Брови Джулиана сошлись на переносице. Он подбросил мяч один раз, потом еще.

– Может быть, он пытался спрятать тебя от страшных людей? Может быть, он хотел присматривать за тобой, как ты всегда просишь меня присматривать за Маркусом, чтобы он не натворил глупостей или не сделал себе больно? Дядя Томас – твой старший брат. Старшие братья обычно присматривают за младшими.

Джеймс оценил ответ сына:

– Знаешь, ты довольно смышленый парень.

Джулиан кинул мяч, и Джеймс поймал его.

– Эй!

Он держал мяч так, чтобы Джулиан не мог его достать.

– Только не в доме. – Джеймс положил мяч на пол.

В комнату вошел Марк. Крошки хлеба и пятна от сока украсили его рубашку, словно брызги краски. Майонез остался на подбородке. Марк увидел принадлежности для живописи, и его лицо просияло.

– Ты собираешься писать красками, papá?

– Да. Хочешь со мной?

– Sí!

– Пойди, вымой лицо и руки. Я буду ждать тебя на задней веранде.

Марк побежал в ванную.

– Хочешь порисовать с нами? – спросил Джеймс у старшего сына.

Джулиан сморщился.

– Вот уж нет, приятель. – Он снова надел наушники, достал телефон и начал переписываться с друзьями.

* * *