Все, что мы оставили позади - Кэрри Лонсдейл (2018)

Я попытался открыть замок. Входная дверь распахнулась. На пороге, подбоченившись, стояла Наталия и мрачно смотрела на меня. Она была одета в облегающий белый топ с узкими бретельками и юбку-«варенку», подметавшую пол. Черт, это было так же красочно, как и ее длинные волосы цвета меди, яркие и блестящие, с разнообразными оттенками. Я заморгал, пытаясь сфокусироваться, и вошел, споткнувшись о порог. Наталия подхватила меня, не позволив упасть лицом вниз. Мой подбородок врезался в ее плечо, покрытое кремом от загара. Кокос и соль. Она была на пляже с мальчиками. Проклятье, она практически жила на пляже, даже после всех этих лет участия в соревнованиях по сёрфингу. На доске она была звездой, как и ее отец, сёрфер мирового уровня Гейл Хейз.

Наталия пошатнулась под моим весом.

– От тебя несет, как от грязного коврика в баре.

Я выпрямился, сосредоточился на ее голове, чтобы комната перестала вращаться, и нежно потянул прядки ее волос.

– Такие красивые, – пробормотал я. Это относилось к сочетанию оттенков. Она была светлее Ракель. У них был общий отец, но обе пошли в своих матерей.

Наталия оттолкнула мою руку:

– Ты пьян. Опять.

– Ага. – Я опустил руку и сглотнул, мое горло было суше, чем склон холма по соседству. – Мне нужно попить.

Она пошла за мной в кухню и начала рыться на полках. Я налил воду в стакан. Наталия открутила крышку пузырька с аспирином, который нашла рядом с витаминами мальчиков, и высыпала мне на ладонь две таблетки.

– Это становится обычным делом.

Я глупо ухмыльнулся, бросил таблетки в рот и запил водой.

Она смотрела, как я пью, ее взгляд переходил от стакана к моему лицу, потом к моей руке. Наталия резко вдохнула.

– Карлос! – Она взяла у меня стакан, поставила его на стол и коснулась моей руки. Потом осторожно провела большим пальцам по ссадинам на пальцах. – Что ты натворил?

Я вырвал руку.

– Наткнулся на стену.

Этот вечер стал для меня очередным провалом. Всю неделю я бил кулаком. Стену в спальне, когда рассказал Наталии о том, что узнал от Имельды, потом Томаса, а теперь кирпичи забора. Пора мне бросать пить и…

Мои мысли застопорились. «И что?»

Что, ради всего святого, я могу сделать, чтобы улучшить ситуацию? Как я могу гарантировать, что о моих сыновьях позаботятся, если я однажды проснусь Джеймсом?

Наталия вздохнула, и я поднял голову, словно искал в ее глазах ответ. Озарение было подобно восходящему солнцу, яркое и сияющее. Возможно, она и была ответом.

Наталия обняла меня.

– Идем, давай я отведу тебя наверх.

Она стояла со мной рядом, пока я умывался и чистил зубы. Потом отошла к балкону, чтобы приоткрыть его и закрыть жалюзи, давая мне возможность сбросить одежду и натянуть трусы-боксеры и футболку.

Я плюхнулся на кровать, широко раскинув руки. Голова у меня кружилась, и вентилятор под потолком только усугублял головокружение. Я застонал и закрыл глаза, слушая, как Наталия ходит вокруг кровати. Позвякивали серебряные браслеты, которые она всегда носила. По деревянному полу шлепали ее босые ступни. Шелестели хлопковые простыни, которые она вытаскивала из-под меня. Заворчав, я приподнял бедра, чтобы облегчить ей задачу. Наталия остановилась в изножье кровати. Я усмехнулся и поиграл бровями. Она всплеснула руками и посмотрела на меня с отвращением. Сходство этого жеста ударило меня в грудь, почти убив.

– Ты похожа на нее.

Ее лицо стало печальным, и мне захотелось взять свои слова назад. Проклятая выпивка. Текила развязала мне язык.

– Я не она.

«Нет. Ты не она».

Наталия потянула простыни вверх, накрывая меня, присела на край кровати.

– Ты всегда видишь ее, когда смотришь на меня? – спросила она, глядя мне в лицо.