Год наших тайн - Сарина Боуэн (2014)

– Почему? – Трудно было поверить, что я обладала чем-то таким, чего он не видел прежде. И потом, хотя я больше не спортсменка, тело у меня осталось спортивным, но не женственным. Меня не примешь за красотку из «Плейбоя».

Он покачал головой.

– Просто ты на меня так действуешь. Твоя сексапильность – сильного типа, ну, например, ты бы могла подраться с Кэти и победить. Но ты и нежная в то же время.

Я застегнула лифчик и натянула его на грудь, готовясь просунуть руки в бретельки. Но что-то в его лице меня остановило.

Он встал передо мной на колени и потянулся, чтобы поцеловать каждую грудь еще раз. И от его прикосновений я совершенно размякла. Я хотела снова прыгнуть на него, но он поднялся.

– Спасибо, Скарлетт, – сказал он, когда я обняла его на прощание.

– За что? – шепнула я. – За то, что я твоя вторнично-четверговая подружка?

Он поменялся в лице.

– Все семь дней недели. Потому что я думаю о тебе каждый день.

Он наклонился, еще раз поцеловал меня и направился к выходу.

– Возьми сэндвич, – сказала я вдогонку. – Мы ведь так ничего и не съели.

Усмехнувшись, он на ходу выхватил из коробки сэндвич. Потом закрыл за собой дверь, но я еще услышала его слова «пока, девчонки», прежде чем он окончательно покинул комнату.

Я еще немного полежала на кровати, прокручивая в памяти подробности этой встречи. Раздеться в присутствии парня – для меня это было не очень приемлемо. Теоретически. Но Бриджер заставил мои предубеждения рассеяться. Его теплый взгляд, нежность его рук на моей коже – как будто все так и должно было быть. Все же прошло полчаса, прежде чем я решилась выйти в гостиную. К сожалению, там меня поджидали обе Кэти. Но напрасно я ожидала насмешек – их не последовало. В их глазах было совсем не то, чего я ждала. Это был благоговейный ужас.

– Так, – сказала Кэти-Блондинка. – Это ведь Бриджер Макколли, верно?

– Мгм, ага, – я замерла рядом с кушеткой у окна.

– Интересный выбор, – сказала Кэти-Конский-Хвост. – Он такой крутой. Я слышала, он настоящий игрок. В хоккей и не только. Но в этом году он куда-то исчез.

– В смысле? – спросила я. Действительно, что значит «куда-то исчез»? Я ведь все время вижусь с ним.

– Говорят, он был легендарным тусовщиком, но теперь никуда не ходит. Я слышала кучу сплетен, но скорее всего, большинство из них вранье. – Она стала загибать пальцы, перечисляя:

– Его отец умер, а от него залетела какая-то девица. Кто-то говорил, что у него есть ребенок…

– Звучит не очень правдоподобно, – заметила я. – Зато он посещает кучу занятий и много работает.

– А где он живет? – поинтересовалась Кэти-Блондинка.

Тут она меня поймала. Я знала, что он член дома Бомон, поэтому всегда считала, что он там и живет. Но, может быть, он жил вне кампуса. Я просто пожала плечами.

Кэти-Конский-Хвост хихикнула, но Кэти-Блондинка оставалась серьезной.

– Ты бы с ним поосторожнее, Скарлетт. Не знаю, почему об этом парне столько сплетничают, но нет дыма…

Без огня.

– Ты права… – С меня было достаточно, и я потопала обратно в спальню.

Господи, я бы удушила каждого, кто это говорил. Я слышала эту поговорку тысячи раз в течение нескольких месяцев перед тем, как отцу предъявили официальные обвинения.

И этот дым разорвал мою жизнь в клочки. Репортеры устраивали биваки на нашем газоне. Вся команда от меня отвернулась. Парень, с которым я только начала флиртовать, перестал со мной разговаривать.

Если уж моя жизнь в Нью-Гемпшире должна была погореть, лучше бы сразу оказаться на пожарище, чем задыхаться в удушливой дымной пелене.

Глава 6. Попкорн против шнапса

Скарлетт

На следующей неделе после урока итальянского я проверила сообщения на телефоне. Выяснилось, что меня ждет новое голосовое сообщение с незнакомого нью-гемпширского номера.

Это не сулило добра.