Год наших тайн - Сарина Боуэн (2014)

– Нам нужен кто-то, у кого есть ходы в Департамент социальных работников, или как он там называется. И кто-то, кто мог бы помочь тебе с юридической стороной.

– Думаю, надо идти к декану по работе со студентами Бомон-хауса.

– Вот еще! От него-то я и бегаю с самого лета…

– Постой, – сказал Хартли, глядя в потолок, как будто там был написан ответ. – Думаю, она права. Да, ты нарушал правила, но сейчас-то ничего не нарушаешь. Так что он может тебе помочь. В конце концов, это его работа.

– Ну, не знаю. Не могу сейчас думать, – сказал Бриджер. Я провела рукой по его волосам. Так приятно было снова коснуться их. Как ни ужасен был момент, мне совсем не хотелось убирать руку.

– Послушай, – сказал Хартли. – Я сейчас сунусь к нему в кабинет и спрошу, найдется ли у него сегодня час, чтобы поговорить с тобой. Скажу, что дело важное, но не скажу, какое именно.

– Хорошо, – голос Бриджера звучал безжизненно.

Хартли вышел и закрыл за собой дверь.

– Мать твою, – выругался Бриджер. – Я ничего не знаю об этой системе. Ничего не знаю о социальных работниках, кроме того, что не хочу иметь с ними дела. Представления не имею, как это все устроено.

Я тоже не имела представления. Но тут до меня дошло, что кое-кто из моих знакомых имеет. Поставив сумку, я выудила из нее письмо дяди Брайана. Набрала номер и мой палец замер над кнопкой вызова.

Я спохватилась как раз вовремя.

– Бриджер, можно позвонить с твоего телефона? Это важно. Мой дядя – социальный работник. К сожалению, не в Коннектикуте. Но он наверняка подскажет, что делать.

– А что, твой телефон не работает? – Он взял со стола свой мобильник.

– Он вроде как прослушивается, – вздохнула я. – Папашины ищейки видят все мои звонки и читают все сообщения.

– Что-о? – Он вытаращил глаза. – Ну ни хрена себе.

– Вот именно. Поэтому я десять дней с тобой не разговаривала. Я нажала «Вызов» на аппарате Бриджера и поднесла его к уху.

Бриджер подпер голову ладонью.

– Нужно было просто сказать мне…

– Не упусти эту мысль, – сказала я, слушая гудки на другом конце линии. После четвертого гудка, когда я уже стала терять надежду, мужской голос ответил:

– Брайан Эллисон слушает.

– Дядя Брайан? – обратилась я в пустоту. – Это… Шеннон. – За все эти месяцы я отвыкла произносить свое прежнее имя, оно казалось мне чужим.

– Шеннон, – его голос звучал хрипло. – Вот это да. Как я рад слышать твой голос. Это твой номер телефона?

– Моего парня. – Мне удалось удержаться от того, чтобы посмотреть на лицо Бриджера, когда я назвала его так. Но это было нелегко.

– Пару месяцев назад я написал тебе письмо. Ты получила его?

– Только на прошлой неделе. Потому что я сменила имя и на почте все перепутали.

– О, – сказал он тихо. – Я не знал.

– Конечно, откуда же? У тебя есть свободная минута? У меня проблема.

– Для тебя у меня всегда найдется минута. В чем дело?

– Проблема не моя, но очень важная. Мне хотелось бы узнать, как повели бы себя в таком случае социальные службы Коннектикута. Девочка – ей восемь лет, ее мать умерла. Но у нее есть взрослый брат, который хочет получить право опеки. И это срочно.

Он секунду помолчал.

– Похоже, дело серьезное. А это как-нибудь связано с историей Джей-Пи?

– Никоим образом. Но это тесно связано с людьми, которых я люблю.

Ну пожалуйста, мысленно умоляла я. Пожалуйста, помоги.

– Может быть мне приехать и обсудить это лично? – предложил он. Я мог бы быть в Харкнессе… к пяти часам.

Меня затопила волна облегчения.

– Отличное предложение. Но ведь, наверное, офисы социальных служб уже закроются к этому времени?

Трубка еще немного помолчала.

– А почему бы тебе не рассказать мне всю историю? Что это за девочка?