Год наших тайн - Сарина Боуэн (2014)

– При том что, когда у тебя умирают родители, суд хочет убедиться, что у тебя есть подходящий дом.

– Мы можем опять поселиться в нашем доме, – сказала Люси. – Ты и я.

Я проглотил комок в горле, услышав, как Люси пытается сама найти решение. Этим я занимался весь семестр – мысленно перебирал карты, ища выигрышный вариант. Мне это так и не удалось.

– У тебя будет своя комната, – мягко сказала Эми из своего угла. – Ты можешь поужинать и принять ванну. А завтра пойдешь в школу, и учительница не успеет по тебе соскучиться.

– Нет, – сказала Люси; по голосу было слышно, что она опять близка к истерике. – Я хочу домой.

Я сделал еще один медленный вдох.

– А тут наверняка есть ванна, – сказал я. Одной из многочисленных причин недовольства Люси Бомон-хаусом было то, что там нужно обходиться душем.

– Ну и подумаешь.

– Может быть, брат нальет тебе ванну? – предложила Эми.

Я взял Люси в охапку и встал. Поднять ее ничего не стоило, она была словно перышко. Но так выросла, что ее ноги болтались у моих колен. А казалось, всего неделю назад она была крошечным комочком у меня на коленях.

Следом за Эми я поднялся наверх. Мы прошли через спальню, где за письменным столом сидели мужчина и еще один ребенок – темнокожая девочка. Похоже, они вместе склонились над домашним заданием. Когда я проходил мимо, мужчина поднял голову и подмигнул.

Ну хорошо хоть, мы не попали в эпизод из «Оливера Твиста». Но мне все не верилось, что я должен оставить Люси здесь. О господи.

Люси не позволяла мне выйти из ванной, пока не закончила купание. Кажется, она боялась, что я потихоньку ускользну, хотя я обещал ей не уходить. Я сполоснул ей волосы из пластмассовой кружки и попытался рассеять ее страхи.

Потом выяснилось, что зубную щетку Люси я взял, но забыл захватить для нее носки.

– Это не беда, – сказала Эми. – У нас найдутся.

Конечно же, найдутся. Потому что дом Эми был приспособлен для того, чтобы в нем находили приют чужие кошмары.

Пока я умасливал Люси, чтобы она съела всего только один куриный наггетс и два картофельных крокета, Эми немного рассказала о себе. Она много лет работала помощником по уходу за детьми в дневное время, а теперь открыла семейный детский дом скорой помощи – она считала, что таким образом принесет больше пользы детям.

Как мне ни хотелось ее возненавидеть, это было невозможно.

Ее муж Рич вошел и пожал мне руку. Жене он сказал:

– Шена уже в кровати, ждет, пока ты скажешь ей «спокойной ночи».

– Извините, я на минутку. – Эми вышла из комнаты.

Очень милые люди. Но оттого, что Люси будет здесь в безопасности, мысль о том, чтобы оставить ее на попечении государства, не стала мне ближе. Ведь далеко не все приемные родители такие, как Эми. Люси восемь, она сможет вырваться из лап государства только через десять лет. Что с того, что Эми мне нравится, ведь нет никаких гарантий, что Люси останется здесь. Не дай бог, что-то пойдет не так, и она окажется в какой-нибудь богомерзкой дыре, хозяева которой набирают кучу детей только для того, чтобы им платили.

И я ничего не смогу сделать.

Наконец настал момент, которого мы все боялись.

– Пора спать, Люси, – мягко сказал я. – Я вернусь завтра после школы.

– Ты заберешь меня из школы? – Я медленно покачал головой. Я был уверен, что это обязана будет делать Эми. А мне служба опеки должна разрешить «контролируемые посещения» Люси. И я не собираюсь все испортить.

Глаза Люси снова наполнились слезами.

– Ничего, дружочек, – сказал я, крепко обнимая ее. – Все будет в порядке.

– Я хочу поехать с тобой.

– Я знаю. – Я тронул губами ее волосы. – Я очень постараюсь.

– Скажи им, что я хочу жить с тобой.

– Скажу.

– Скажи, что мне все равно где.

– Скажу сто раз, если понадобится.

– Тысячу.

– Хорошо, скажу это тысячу тысяч раз. Это миллион. Или сто раз по десять тысяч. Или…