Там, где нас не ждут - Юрий Москаленко (2017)

– Как скажешь, ты сделал свой выбор! – и, уже обращаясь к рядом стоящему бобику, сказал: – Какие наши действие дальше?

– Снимайте рубахи, мне нужны ваши предплечья. И предупреждаю, будет очень больно. И, малыш, ничего не бойся и не удивляйся. Если хочешь, закрой глаза. Но тогда пропустишь весьма интересное зрелище.

Я отошёл на противоположный край алтаря, чтобы раздеться, уж больно сильно вонял старый пигмей, снял перевязь с ножами, вытащил томагавки из-за пояса, скинул футболку.

Пигмей разделся ещё раньше и стоял теперь на коленях, обхватив свои хлипкие плечи трясущимися руками, его била крупная дрожь и хотя вокруг была ночь, но было тепло, замёрзнуть он не мог, значит, от пережитого его так колотит.

Бобик устроился посередине алтаря, уселся на задницу и, запрокинув голову назад, закрыл глаза. Настраивается, наверное. Мы с пигмеем молчали, ожидая, когда пёс очнётся от своей медитации. Прошло немногим более часа. Когда бобик очнулся, посмотрел на нас так, не очень хорошо, как смотрят учёные на подопытных кроликов. Мне сразу стало дурно от предчувствий, вот же, экспериментатор хренов, ведь он это никогда не делал, как загорелся, глаза сверкают, пасть раскрыл, язык вывалил, только слюна не бежит!

– Налюбовался, малыш? – с подколкой спросил бобик – не боись, я почти уверен в успехе.

"Вот-вот, именно, что почти!!" – с запоздалым страхом подумал я.

Но было уже поздно, бобик оказался около меня, и сказав:

– Замри, не бойся и не дёргайся! – так, между делом, вонзил свои клыки мне в верхнее левое предплечье.

" Боже! Как больно!" – мысленно заорал я, стиснув зубы, но взгляда от пасти бобика не отводил. Между тем, бобик накладывал плетение прямо через зубы, проталкивая его мне в руку. Боль почти ушла, оставляя место жжению, которое увеличивалось по мере погружения в меня заклинания. Форма паутинки намертво впечаталась в мозг, что сильно удивило меня. Ведь я никогда не хвастался своей дырявой памятью, а тут такие достижения. Однако! И тут же в голове щёлкнуло – "навык Быстрого Изучения", ах вот он как работает. Понятно!

Операция длилась долго, порядком измучив меня и вытащив клещами боли все силы. Наконец, бобик разжал пасть, отстранившись, принялся зализывать мне рану, и снова вспыхнула структура пленения зеленоватого цвета и совершенно замысловатого рисунка, что опять отпечаталось в моей памяти несмываемыми красками. "Лечит!"– Пронеслось у меня в голове. Бобик отстранился совсем, и я рухнул на алтарь. Клубы белого дыма окутали мои руки и вверх от ладоней, уткнувшихся в гладкую, отполированную поверхность алтаря, поползло тепло, расслабляя и наполняя тело свежестью и силой. Лепота!!! В мозгу снова клюнуло – осторожно, наркотик – но оторваться от сладкого уже не было сил.

Вырвал меня из кайфующего состояния бобик, резко ворвавшись в мою голову и заорав:

– Не отвлекайся, смотри, что надо дальше делать, а спать будешь потом!

Он стоял уже перед трясущимся пигмеем, который орал во весь голос, не слушая заверения бобика, что тот его есть не собирается. С горем пополам, но Тузику удалось провести аналогичные манипуляции со стариком, только первое плетение слегка отличалось от того, которое он поставил мне. От ора я оглох, ведь старик кричал так, что заглушал шум водопада, доорался до того, что охрип и сейчас просто сипел. И вдруг я его почувствовал. Волна сильной боли накрыла меня, отчаянье и страх захлестнули гигантской волной, сводя с ума. Я шмякнулся на попу, терпеть боль становилось невыносимо, и я закричал в унисон хрипам старика. А потом провалился в спасительное беспамятство.

Глава 17

День четырнадцатый