Там, где нас не ждут - Юрий Москаленко (2017)

Неплохо разговариваем, надо определить максимальное расстояние, на каком сможем общаться. Класс!!!

Помешал закипевшие похлёбку и кашу, сдвинув их от огня, в котелок под фруктовый чай сыпанул остатки ягод и яблок. Проверил на соль блюда. Добавил специй, подхватив набор вещей, для себя и пигмея, вышел в тренировочный зал. Старик очень устал, видно, что его пошатывает, но присесть без разрешения он не посмел. Однако, вышколен прежними хозяевами.

– Как зовут тебя, болезный?

Спустя продолжительную паузу, создание брякнуло:

– Хэрн, ваша милость.

Чего это он злится-то, а мне же бобик говорил, что имени истинного говорить нельзя, или нежелательно, особенно посторонним. Знать должны только ближайшие родственники. Понятно, чего он так насупился.

– Не волнуйся, я никому не скажу, клянусь. А как тебя звать на людях?

–Хэрн, господин.

– Иди за мной, Хэрн, пора приводить тебя в порядок, а то воняешь слишком. И называй меня просто Гури, без всяких господинов и хозяинов. Ты теперь, почти свободный человек.

– Я не человек, господин Гури, я – канн. – гордо выпятил вперёд впалую грудь Хэрн.

– Пошли уж, представитель гордого народа! – сказал я, ведя его в грот. – Там помоемся и постираемся, и сам, наверное, сполоснусь.

Старик слишком часто удивляется и радуется, видать тоже досталось, в рабстве жизнь не сахар. Зная, какое впечатление производит грот, пропустил старика вперёд. Как я и ожидал, пигмей словил очередной ступор. Разинул рот и вдруг упал на колени, и принялся отбивать поклоны, что-то бормоча себе под нос. Молится, не будем мешать. Сам раздевался не спеша, внимательно следя за Хэрном, которого, похоже, накрыл религиозный экстаз.

– Хэрн! – позвал я его – хватит поклоны бить. Заходи, не раздеваясь в воду, сюда с левой стороны, чтобы грязь от тебя сносило дальше по течению. А не втягивало в заводь, а я покупаюсь немного правее. Ты плавать умеешь?

– Да, хозяин. Мы народ лесов, селимся, в основном, по берегам рек, живём охотой и рыбалкой. Вода для нас не страшна, я не знаю не одного случая, чтобы кто-нибудь из нашего народа утонул. И плавать мы можем дол…

– Хэрн, достаточно, я понял, что плавать ты умеешь, и я за тебя могу не волноваться – сказал я, добавив про себя – а вот поболтать ты совсем не любишь. Повезло мне, я чувствую!

Дальше, в течение часа, полная прострация, что у меня, что у Хэрна. От испытываемого им удовольствия, радости и приступов счастья, что передавалось от него по менталу, мне становилось плохо. Тут свои эмоции не можешь сдерживать, а тут ещё посторонний в голову влез. И половину времени купания я пытался ослабить напор чувств, давящих от пигмея. Стараться-старался, но пока никаких результатов не было.

Заставив Хэрна раздеться, показал, где оставить отмокать его рубище, прижав вещи ко дну камнями, наказав ему оттираться песком, и смывать с себя всю грязь, и нечистоты. Кстати, Хэрн оказался классным ныряльщиком, он подолгу плавал под водой, и раз вынырнул из воды, держа за жабры большую рыбину. Любитель подводной охоты. Ещё час Хэрн отмывался, плескался и нырял, а я за это время успел стирануть футболку с шортами и портянками, обсохнуть, одеться в чистые, выстиранные вещи, которые на мне выглядели балахонисто, сходить, проверить завтрак, развесить бельё на кустах возле лужайки, найти отрез ткани, что когда-то в самом начале нам с бобиком, а вернее мне, подарил купчина, желающий провести караван через реку вброд, и сделать очередные портянки. Ходить в сапогах на голую ногу как-то не.... Каша звала к себе чудесным ароматом. Расставив на покрывале миски и кубки, достав ещё один комплект столовых приборов, оглядев критичным взглядом, накрытый на двоих стол и оставшись довольным увиденным, пошёл забирать купающегося канна.