Моя сестра - Мишель Адамс (2017)

После прохождения паспортного контроля я занимаю тихий угол, который никто не хочет занимать, потому что с него плохо видно выходы на посадку. Я купила новый телефон, одноразового использования, который я выброшу сразу же, как только доберусь домой. А потом сменю номер. Вставляю свою старую сим-карту и жду, пока телефон загрузится. Через тридцать секунд получаю семнадцать уведомлений о пропущенных звонках. Все звонки от Антонио. Слезы, которые душили меня по пути в аэропорт, снова подступают к глазам, так что я опускаю телефон и стираю их с лица. Мои глаза горят, они такие красные и раздраженные, что у меня все расплывается. Я знаю, что нужно позвонить Антонио, и даже предпринимаю пару попыток набрать его номер. Проходит половина часа, а я все еще не позвонила.

Иду в туалет и умываюсь. Женщина у соседней раковины, наблюдая за мной, понимает, что у меня проблемы. Она раздумывает, не подойти ли ко мне, такая добрая самаритянка, которой можно поплакаться в жилетку, поэтому я хватаю бумажное полотенце и уношу оттуда ноги. Покупаю кофе и пью его, пока он не остыл, вновь обжигая губы и язык. В голове пульсирует, не знаю, это из-за моего воспаленного от наркотика мозга или из-за того, что я наделала в результате. Нахожу свободное место у киоска с сувенирами, где шум аэропорта не такой оглушающий. Беру в руку новый телефон. Нет смысла тянуть. Ничего не изменится. Набираю номер Антонио.

– Я люблю тебя. – Первое, что произносит он, причем на английском. В его голосе нет ни злости, ни противостояния. – Я так сочувствую насчет вчерашнего. – Это все только ухудшает, если бы он хотя бы был зол на меня, я бы могла сказать, что это нечестно. Что бы Элли ему ни наплела, он все проглотил, как ребенок молоко.

– Я… – Я не могу подобрать слов. Хочу рассказать ему все и заслужить прощение, и в то же время не могу признать, что наделала. Единственное, что у меня выходит, – это пустить слезу по щеке. – Я… – вновь начинаю фразу, но голос надломился, ни к чему пытаться это скрыть. Еще одна добрая женщина делает движение в мою сторону, поэтому я отворачиваюсь и, шатаясь, иду к выходу. Большой знак на нем гласит «Использовать только в чрезвычайных ситуациях».

– Ничего не говори. Все нормально. Я должен был поехать с тобой. Должен был быть там. – Я слышу, что он злится сам на себя. Как будто он не поехал по причине собственного эгоизма.

– Я бы хотела, чтобы ты был здесь, – бессвязно говорю я, с носа у меня тянется тонкой ниткой сопля. Даже не знаю, почему мне себя так жалко, потому что все, о чем сожалею, я сделала сама. Переспала с Мэттом и бросила Элли, когда она нуждалась во мне больше, чем когда-либо.

– Я буду в аэропорту, встречу тебя, – говорит он.

И он там. Без цветов или вычурных подарков. Просто он, в своей кожаной куртке, против которой я всегда протестовала, заявляя, что ненавижу ее. Но когда я вижу ее, меня вдруг охватывает знакомое ощущение. Он протягивает мне руки, и я хватаюсь за него, в ноздри врывается запах кожи и чеснока. Он обвивает меня руками и шепчет мне на ухо что-то неразборчивое, смесь английского и итальянского. Но я различаю одну фразу:

– Я всегда буду рядом с тобой.

Вдруг все, что происходило в наших отношениях, становится неважным. Как будто ссор и проблем и не существовало. Кто-то всегда будет рядом со мной, кажется, мне это предлагают? Я с этим справлюсь, да? И не важно в общем-то, кто предлагает. На некоторое время я становлюсь самой собой.

А дома, как я посмотрю, акценты сместились. Бутылки из-под пива скопились у раковины, на белой кухонной плитке размазан соус от пиццы. То, чего здесь обычно не бывает. Но меня не раздражает ни это, ни даже то, как беспорядочно раскиданы подушки на диване. Как и то, что он, видимо, спал прошлой ночью на нем. Всяко лучше, чем то место, где спала я.