Порочные - Мира Вольная (2020)

— Что…

— Нам надо поговорить, Эмили, — говорит оборотень. Говорит очень серьезно, и я понимаю, что случилось что-то по-настоящему дерьмовое. Настолько дерьмовое, что тело содрогается и меня все-таки выворачивает.

Глава 13

Маркус Джефферсон

Кровь хлещет из разодранной ноги, кровь хлещет сзади из шеи, заливая рубашку, во рту тоже привкус крови, кровь течет по виску. Запах крови и злости разлит в воздухе. В этом маленьком, слишком тесном, душном помещении с голыми стенами. И этот запах… именно из-за него так сложно сейчас удерживать контроль над зверем.

Напротив меня такой же окровавленный и взбешенный Арт. На половину обернувшийся. То ли лекарство Эм перестало действовать, то ли Артур забыл его принять, но все пошло в задницу около часа назад. В тот момент, когда я разбирал бумаги на столе, в тот момент, когда в тишине и полудреме кабинета раздался истеричный звонок телефона. В тот момент, когда на другом конце провода я услышал хриплый голос Криса.

Он успел прохрипеть только одно слово, точнее имя, и я сорвался в город. Гнал, утопив педаль газа в пол до упора, гнал и надеялся, что успею, стискивая руль так, что он трещал под моими руками.

Я успел. Почти.

В тот момент, когда Колдер уже готов был свернуть шею Крису. Отодрал оборотня от задыхающегося парня и пинком отшвырнул к подвалу. Арт пробил дверь собственной спиной, молниеносно скатился с лестницы с диким шумом и хрустом и затих у подножия. И я искренне надеялся, что он не поднимется, я не хотел, чтобы он поднялся, мне надо было, чтобы он остался лежать. Начал спускаться вниз, но стоило ноге коснуться последней ступеньки, как изменившаяся не до конца лапа Арта схватила меня за лодыжку.

Мы выломали перила, покорежили стеллаж, разбили гребанную лампу под потолком. Я почти выдрал из бока Колдера кусок мяса, а он все равно, сука, держался на ногах. Все равно скалился, рычал и готов был нападать. И я не мог пробиться через его злость к его чертовому зверю. Пробовал и пробовал, отражая удары и нанося собственные, но ни хрена не получалось. По какой-то совершенно непонятной причине Арту удавалось меня не слушаться. Он кривился и скулил, рычал, морщился, когти на руках и ногах крошили бетон, но он не слушался.

— Арт… — голос не похож на мой, даже отдаленно не напоминает его, дыхание прерывистое, рвется из глотки вперемешку с рычанием. — Подчинись мне. Отступи.

Колдер трясет башкой, во взгляде ни намека на осознание, на понимание, на то, что он различает слова, на то, что до него доходит их смысл. Я не понимаю, на чем он держится. Потому что Колдер приносил клятву, клялся мне подчиняться. Он и его долбанный, поехавший зверь. Но сейчас… здесь, он не подчиняется. И это выводит из себя, выводит так, что мне отчаянно хочется его разодрать. И с этим чертовски сложно бороться.

А Артур ни черта не соображает. Пробует достать меня, кидается снова и снова, теряя собственную кровь и силы.

Возможно, удастся его просто вымотать. Возможно, он вымотается раньше меня. Уже не важно как, главное, не дать ему выбраться из подвала. Потому что что-то мне подсказывает, что Колдер на мне не остановится. Мы тут, пытаемся убить друг друга уже чертову прорву времени. Предрассветные сумерки успели смениться рассветом, а потом и солнцем. Его лучи проникают в узкое замызганное окно под потолком этой тесной и душной коробки. И значит, сейчас около семи утра, люди и оборотни едут на работу. И значит, жертв будет много.

Артур силен, сильнее, чем я мог предположить. Его подстегивает непонятная ярость и полное отсутствие контроля.