Искатели сокровищ - Джанет Иванович (2015)

По обеим сторонам улицы Ист-Уиллок, по которой мы ехали, тянулись студенческие общежития. Выглядело это невероятно привлекательно и заманчиво, и я подумала, что хотела бы когда-нибудь здесь жить. Открою кондитерскую и буду готовить здоровую, полезную пищу и домашние сухие злаковые завтраки. Но потом я увидела Сфинкса, и мое впечатление о Ганновере переменилось.

Строение это представляло собой храм, мавзолей, отталкивающего вида бункер из серого камня, а также могло бы служить бомбоубежищем. Было оно пропорциональным с точки зрения архитектуры, но холодным и неприветливым. Отрешенно стоявшее среди неряшливого вида подлеска из чахлых деревьев, на чахлой траве без единого кустика азалий, который мог бы смягчить это унылое зрелище, оно выглядело забытым и покинутым. Сто лет назад оно, без сомнения, было предметом гордости местного тайного общества – тайные общества тогда процветали. Но времена те давно миновали, и сейчас Сфинкс выглядел прекрасно спроектированным, но одиноким монументом на давно оставшемся без присмотра кладбище.

Место для парковки Дизель нашел только в квартале отсюда, и, чтобы рассмотреть все получше, нам пришлось возвращаться пешком. Вульфа и Хэтчета видно не было. Как и Деирдре Ээрли. Не было никаких следов, указывавших на то, что кто-то вообще пользовался этим зданием. Тяжелая деревянная дверь выглядела так, будто ее уже очень давно не открывали. Дизель провел по ней ладонью и не смог найти замок, который можно было бы открыть. Когда же он попробовал толкнуть дверь, она даже не шелохнулась.

Обойдя здание кругом, мы нашли на восточной его стороне еще одну неприметную дверь. На ней был установлен кодовый замок с пятью кнопками, который оказался изрядно покореженным. Из щели между дверью и косяком торчал обломанный кончик меча.

– Похоже, что Хэтчет тут уже побывал, – заметил Дизель.

– Можешь ее открыть?

Он положил ладонь на дверь.

– Тут все разворочено.

Мы еще несколько раз обошли вокруг здания, но так и не нашли способ попасть внутрь. У меня был с собой клочок бумаги со скопированными иероглифами и буквами с обратной стороны таблички. Мы сравнили их со знаками на основании мавзолея, и оказалось, что они совпадают в точности.

– Ты чувствуешь какие-нибудь вибрации, когда прикасаешься к зданию? – спросил Дизель.

Я положила руку на камень.

– Нет. Вообще ничего.

В этот момент я услыхала вой сирены и, обернувшись, увидела полицейскую патрульную машину, которая неслась по Уиллок в сторону Мейн-стрит. На некотором расстоянии от нее ехала пожарная машина и еще один полицейский экипаж. Мы оставили Сфинкса в покое и направились в ту сторону. Отсюда было трудно рассмотреть, что происходит, но было видно, что в кампусе валит густой дым.

Подойдя поближе, мы с Дизелем увидели, что дым этот идет из какого-то здания в дальнем конце парка, и присоединились к группе студентов, глазевших на пожар.

Я стояла рядом с парнем с двухдневной щетиной на щеках и волосами, которые были взъерошены еще больше, чем у Дизеля.

– Что это за здание? – спросила я у него. – И с чего вдруг оно загорелось?

– Это Паркхерст, – сказал он. – Типа административное здание. Здесь находится офис студенческой общины. А как оно загорелось, черт его знает.

Пожилая дама, выглядевшая так, будто она тут работает, наклонилась к нам и доверительно сообщила:

– Мне сказали, что приходила одна ненормальная и требовала список членов общества «Сфинкс». А когда ей отказали, подожгла офис и убежала.

– Вся шайка уже здесь, – сообщил мне Дизель.

– Что теперь? – спросила я.

– Теперь ленч. Я проголодался.