Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

Я протер руками глаза, хоты слезы все еще продолжали капать. Осмотрев себя, я поежился, увидев порванную, испачканную кровью одежду, в которой я все еще был.

– Я только переоденусь.

– Я бы предпочел, чтобы ты оставался здесь, просто на всякий случай, – немедленно ответил он.

– Ты ждешь, что я останусь, б…ь, сзади? – недоверчиво спросил я, нахмурившись.

– Просто на случай, если она вернется, – ответил он.

Я горько засмеялся, тряхнув головой и вставая. У меня мгновенно закружилась голова, дала о себе знать пульсирующая боль в ребрах, и застучало в висках.

– Она не гребаная потерянная собака, – резко сказал я, и слезы опять потекли по щекам. – Она не просто удрала с заднего двора и пропала где-то в лесу. Ее, б…ь, похитили, и никто не скажет, где, черт возьми, они ее держат. Он не может просто так вернуться, б…ь, сюда!

– Я понимаю, но, думаю, тебе стоит передумать, – сказал он. – Это опасно и…

– Я уеду, – резко сказал я, прерывая его. – Если ты не хочешь, чтобы я ехал с вами, прекрасно. Но я буду на следующем же чертовом самолете, нравится тебе это или нет. Я просто не могу оставаться здесь.

– Отлично. Но тебе необходимо следить за собой, сын. Ты не можешь просто удрать на свершение самосуда, думая, что ты лучше знаешь, – прямо сказал он. – Я не смогу сконцентрироваться на ее возвращении, если ты будешь разрушать все и противостоять всему, что я делаю.

Я простонал, тряхнув головой.

– Боже, я понимаю. Я не такой долбаный придурок. Я слышал Алека и ни на секунду не сомневаюсь, что он сделает то, что сказал. Я буду держать рот закрытым и дам вам делать то, что вы делаете, но я, б…ь, должен быть там.

– Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, – начал он, – но мы понятия не имеем, в каком состоянии найдем ее.

– Я сказал, что поеду, – резко ответил я, разозленный, что он вообще попытался заговорить со мной об этом. – Я все понимаю. Я не наивен, мать вашу. Я понимаю, что могло произойти с ней, и я просто должен быть там.

– Хорошо, – произнес он, расстроено потирая переносицу. – Через несколько часов у нас самолет из Сиэттла. Нам надо решить с Джейкобом и Лораном, и потом мы уезжаем.

При упоминании этих двух людей я с любопытством взглянул на него.

– А что с ними? – нерешительно спросил я.

Он посмотрел на меня и вздохнул.

– Лоран – в нашем подвале, и мы пытаемся выбить из него кое-какую информацию. Он в достаточно плохой форме, и, кроме просьб о помощи, многого мы от него не добились, но я несколько минут назад вколол ему тиопентал натрия, – ответил он.

– Чего натрия? – нахмурясь от растерянности, спросил я.

– Тиопентал натрия. Барбитурат. Он подавляет функции коры головного мозга, и, раз уж ложь является сложным процессом, то легче будет… – пробормотал он.

– Боже, – прервал я его, раздраженно тряхнув головой. – Б…ь, говори по-английски, пожалуйста.

– Это сыворотка правды, – со вздохом сказал он, пожав плечами. – Ну, гипотетически.

– Так это дерьмо реально? – удивленно спросил я.

Он кивнул.

– Да, но для всех подряд оно не работает. Некоторые люди прирожденные лжецы, и наркотики на них не действуют, – ответил он. – Так что давай надеяться, что у Лорана нет такого опыта во вранье.

Я кивнул, проведя рукой по волосам. Я понятия не имел, сколько времени займет исправление ее гребаного чипа, так что понимал, что Лоран – наша лучшая возможность быстро найти ее.

– А Джейкоб? – спросил я.

Он некоторое время смотрел на меня, и его взгляд дал единственный ответ, который мне был нужен. Даже через комнату я видел вспышку скорби в его глазах, и немедленно понял, что нет никакой чертовой надежды.

– Я ничего не смог для него сделать, – тихо сказал он. – Он был убит мгновенно. Нас не учат тому, чтобы только ранить или слегка задеть противника.