Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

В отчаянии я принялся ее целовать, с силой вонзаясь в ее губы своими, руками вцепившись в ее одежду. Я хотел чувствовать ее, попробовать на вкус каждый сантиметр ее тела и снова быть с ней. Это было, черт возьми, слишком давно, и мне это было нужно, оказаться внутри нее и чувствовать, как содрогается в моих руках. Я хотел слышать, как она произносит мое имя, как она кричит от удовольствия. Я хотел сделать ее счастливой, чтобы ей было хорошо, потому что только тогда я и сам мог снова почувствовать себя хорошо.

Я схватил ее за задницу и притянул к себе. Вжавшись в нее затвердевшим членом, я, б…ь, через джинсы почувствовал тепло ее киски, и зарычал.

– Полегче, Эдвард, – сказала она, схватив меня за руки и убрав их со своего тела.

Я остановился и, отстранившись, заглянул ей в лицо. Она смущенно смотрела на меня.

– Ты разочарован.

– Я, э-э… – начал я, не зная даже, что, на хер, сказать.

Она выпустила мои руки и прикоснулась к моим щекам, вытирая слезы.

– Ты мне нужна.

– Я знаю, – ответила она. – Я же сказала тебе, что останусь. Просто… не спеши, ладно? Я никуда не уйду.

Она снова обхватила меня руками и притянула в объятия, запустив пальцы в мои волосы на затылке.

– Прости, – сказал я, чувствуя себя дерьмом за то, что сорвался сейчас, когда весь этот чертов день старался не делать этого.

– Не извиняйся, – ответила она нежно. – Это не потому, что я не хочу. Я люблю тебя, Эдвард. Просто это…

– Слишком рано.

– Да, слишком рано, – тихо повторила она.

Так я и лежал некоторое время, пытаясь взять себя в руки и успокоиться. Я знал, что был тяжелым, и ей было неудобно, так что поднялся с нее. Нервно провел рукой по волосам и вздохнул.

– Не хочешь немного поспать? У меня наверху есть кровать. Она гораздо удобнее.

Я был готов к тому, что она откажется, особенно после того, что, б…ь, только что произошло, но вместо этого она встала и протянула мне руку. Я взял ее и повел вверх по лестнице в свою спальню.

Порылся в ящиках в поисках какой-нибудь одежды для нее. Предложил ей брюки от фланелевой пижамы, зная, что ей они были слишком велики, но надеясь, что они подойдут. Она пошла в ванную, чтобы переодеться.

Я быстро сменил брюки и, сняв рубашку, бросил ее на пол в углу. Дверь в ванной позади меня открылась, и я повернулся, чтобы посмотреть на нее, и усмехнулся, когда увидел, что ее глаза автоматически скользнули по моей голой груди. Она нахмурилась и склонила голову набок, а я засмущался, не понимая, почему она отреагировала подобным образом. А потом меня осенило, что она смотрит на мою новую татуировку, и когда подошла поближе, выдвинул вперед руку, чтобы она могла получше ее рассмотреть. Она шла по правой стороне и тянулась по всей длине грудной клетки, черные чернила, смелые и резкие линии.

– Это вроде в каком-то индейском стиле, – пробормотал я. – Не знаю, как бы ты это назвала, но это, ну…

– Это лебедь, – сказала она, нежно улыбнувшись, и дотронулась рукой до рисунка.

Кончиками пальцев она провела по контуру рисунка, и я поежился – от ее прикосновений по телу побежали мурашки. Я кивнул в подтверждение, не удивленный тем, что она с первого же взгляда, поняла, что это.

– Что заставило тебя наколоть именно его?

Я пожал плечами. Она опустила руку, отошла и скользнула в мою кровать. Я забрался в нее с другой стороны и, мгновение поколебавшись, обнял ее. Она что-то промычала, поудобнее устраиваясь в моих объятиях.

– Я сказал тебе, что не помню, почему выбрал его, – сказал я. – Но я совершенно точно догадываюсь о том, что – или, скорее, кто – вдохновил меня на него.

Она улыбнулась и закрыла глаза, прижимаясь ближе ко мне.

– Мне нравится, – прошептала она сонно, слова были еле слышны.