Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

Очевидно, мои братья по-настоящему полюбили Изабеллу, как сестру, и это значило для меня больше, чем я, б…ь, мог объяснить. Знать, что они пекутся о моей любимой девочке и сделают что угодно для ее защиты, как и я… это было охеренно хорошее чувство. Я не мог не думать, что чувствовала бы мама, видя девочку, которую она так, черт побери, отчаянно пыталась сделать членом семьи. Мне нравилось представлять, что она гордилась бы ей, и мною, и всеми нами, несмотря на то, что я сделал чертовски много всякой хрени за этим годы, достаточно, чтобы разочаровать ее.

Джаспер сказал перед отъездом, что, если он мне понадобится, то будет тут в мгновение ока, и приказал мне прежде всего думать о благополучии Изабеллы. Я кивнул, планируя так и поступать. Я всегда думал сначала о ней, без разницы, чего это касалось.

Я пытался оттолкнуть это гадкое предчувствие, когда они уезжали, думая о том, что уже через день дела поглотят меня. Но в понедельник, когда мы ходили пешком на луг, чувство еще было со мной, а во вторник, когда я возил Изабеллу на тест GED, оно стало еще сильнее. Оно было настолько мощным, что я просидел на гребаной школьной парковке несколько часов, боясь прогуляться по окрестностям. Это смешно, потому что, б…ь, что с ней может статься в школьной аудитории? Она ударит свой долбаный палец о край парты, случайно уколется карандашом или порежется гребаной бумагой? Я ощущал, что веду себя, как чертов параноик, который все преувеличивает, но не мог остановиться. Это сраное чувство никуда не девалось.

И ее настроение, когда она написала тест, тоже не исправило дело. Она явно была расстроена, снова начала показывать свои рабские повадки, которые я на дух не переносил. Она была немногословна, перекидывалась со мной одним-двумя словами, когда отвечала, в основном общего содержания, как будто она, на хер, не слышит ничего, что я говорю, и отвечает рефлекторно. Я замолчал, ожидая, что она просто выплеснет все, но часть меня опасалась, что она начнет снова называть меня «сэр». Вскоре я перестал себя контролировать. Я наорал на нее за ее поведение, и она призналась, что расстроена из-за мамы, чертовски удивив меня – это дерьмо я ожидал услышать в последнюю очередь. Я подумал, что, может, она запаниковала на тесте и завалила его, а теперь боится моей реакции, но даже не думал, что причина серьезнее. Я чувствовал себя полным уродом из-за своей нетерпеливости, но не понимал, б…ь, почему она, на хер, просто не пожалуется мне, вместо того, чтобы позволять этой хрени съедать ее изнутри.

Она начала всхлипывать, впервые со времени ее приезда она сорвалась из-за матери, а я просто держал ее, пока она выплескивала боль. Она упомянула мою маму, и эта рана чертовски саднила, но я затолкал глубоко внутрь и гнев, и боль, потому что Изабелла должна была понять, что ее страдания не нелепы. У нее есть право страдать. Да, ее мать все еще дышала, но не могу представить, как бы я себя чувствовал, если бы, б…ь, женщина, родившая, вырастившая и любившая меня, была порабощена. Как по мне, лучше смерть, чем это дерьмо. И пока я держал ее, я думал, а как считает она. За все эти годы мук, которые она пережила, сколько раз она хотела просто закончить это? Я всегда считал самоубийство хреновым и трусливым решением, но со смертью боль бы прекратилась… даже если другие страдали бы после твоего поступка.

Я не спрашивал ее, хотя мне и было любопытно, я не хотел знать гребаный ответ. Я не знаю, в каком херовом мире она существовала, и я даже думать не хотел, б…ь, какой была бы моя жизнь, погибни она прежде, чем я ее узнал.