Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

– Что-то говорит мне, что тебе можно верить… можно доверять. Понимаешь, я едва узнала мою дочь. Она все еще та же девочка с большим сердцем, которую я вырастила, но сейчас она по-настоящему счастлива, и она здорова. Она не имеет веса в жизни, так что присматривай за ней и прикрывай ей спину. Ей лучше держаться от этого подальше, и как бы сильно ее не ранило мое отсутствие, для меня намного больше означает то, что может понять любой – она живет где-то в мире. Твоя мама всегда говорила, что ей судьбой было предназначено приехать сюда, спасти мою девочку, и теперь я знаю, что она на самом деле сделала это. Элизабет, наконец, спасла ее… через тебя, – сказала она, и по ее щекам заструились слезы.

Она подняла руку и стерла их, прокашлявшись.

– Ты спас мою дочь.

– Она спасла меня, – добавил я, захваченный врасплох ее словами.

Она мягко улыбнулась.

– Я не удивлена, – добавила она, собираясь уходить.

Сделав несколько шагов, она остановилась и повернулась ко мне.

– Я могу попросить тебя сделать кое-что? Для Изабеллы?

Я без колебания кивнул.

– Пожалуйста, присмотри, чтобы она держалась подальше отсюда. Не подпускай ее к людям типа Свонов; людям, которые не имеют сострадания к кому-нибудь вроде нас… вроде меня. Дай ей жить, но убедись, что она в безопасности. Ты можешь обещать это?

– Безусловно, – твердо сказал я.

Она кивнула.

– Спасибо, – произнесла она. – Тогда я легко могу уйти, зная, что она в безопасности. И, что бы ты не делал, Эдвард Каллен… никогда не привози ее сюда. Она не принадлежит этому месту.

Я начал было говорить ей, что это не проблема, потому что она, б…ь, тоже не задержится здесь, когда открылась парадная дверь, и кто-то вышел из дома. Она быстро повернулась и скрылась в амбаре, прежде чем я смог сказать хоть слово, и я, взглянув на крыльцо, увидел стоящего там Алека.

– Ты сказал ей? – поинтересовался он, вопросительно поднимая бровь.

– Кому, Рене? – спросил я.

Он кивнул.

– Нет, она испугалась тебя и убежала, прежде чем я смог.

Он начал что-то говорить, но внезапно замолчал, прерванный громким криком в доме. Кричал разозленный женский голос. Я съежился от звука, а Алек расстроено вздохнул.

– Он ЧТО сделал? – орала Джейн, топая ногами по полу. – Мой брат действительно поручился за эту маленькую суку?

Поднимаясь по ступенькам к парадной двери, я чувствовал, как внутри меня растет ярость, и стиснул руки в кулаки, когда ее слова дошли до моего сознания. Ни одна сволочь не может называть мою девушку сукой, и меня не волнует, кто, б…ь, это будет. Я, не колеблясь, ударил отца за то же самое, и, разумеется, без сомнения ударю суку-садистку. Алек быстро поймал меня за рубашку, останавливая, когда я поднялся на крыльцо, грубо отдергивая назад, так, что воротник впился в шею и перекрыл воздух.

– Контролируй себя, – жестко сказал он спокойным голосом. – Не говори и не делай ничего. Это моя ситуация, и я сам с ней справлюсь. Со всем этим.

Я пристально уставился на него, но не ответил, так как дверь резко распахнулась, и на крыльцо вылетела Джейн. Она застыла, заметив меня, шаги замедлились, и на ее лице промелькнуло удивление, но она быстро опомнилась и резко отвернулась от меня.

– Я не верю тебе! – рявкнула она на Алека, со злостью уставившись на него. – Почему ты это сделал? Какого хрена мой муж подписал все это утром?

Алек смотрел на нее, и в его глазах вспыхнула ярость.

– Он подписал то, что было необходимо, – холодно сказал он, и его внешний вид не отражал гнев, который бушевал у него внутри.

Алек ненавидел гребаное противостояние; она должна была понимать, что то, что она делала, было опасно. Джейн горько засмеялась, яростно тряхнув головой.